Читаем Тем, кто хочет знать полностью

Г а в р ю ш о в (преграждает ей путь). Стой! Сам с учителькой поговорю. Чего она тебя за собой в петлю тянет?


Стук повторяется.


Ишь какая нахальная!

С и м а. Санька, должно.

Г а в р ю ш о в. Тоже подружку выискала: малолетка сопливая, да еще дочь государственного каторжанина…

С и м а. Совсем стыд потерял. С отцом Саньки, люди помнят, на сходки да на маевки ходил, а как его забрали, так и…


Стук повторяется более настойчиво.


Г а в р ю ш о в (угрожающе). Вот я сейчас маевки ей, гниде, покажу! (Подходит к окну, кричит.) Ты чего там на ночь глядя расстучалась? Клуб тебе здесь, что ли!

М у ж с к о й  г о л о с. Заснул уже с молодой женой, что ли? Открывай!

С и м а. Дружок твой новый, Арцеулов. Зачастил что-то.

Г а в р ю ш о в. Помалкивай. (В окно.) Сей момент, Павел Игнатьевич! (Симе.) Ежели ты хоть словечко…

С и м а. Ладно, не из пужливых! (Оживилась.) Вовремя черт принес его… (Садится так, что сразу в глаза бросаются необутые ноги.)


Входит  А р ц е у л о в. Его сгорбленность, медленная походка и палка совсем не вяжутся со свежим лицом и острым взглядом. Вслед за ним возвращается  Г а в р ю ш о в, сразу утративший свою заносчивость.


А р ц е у л о в. Вечер добрый, Серафима Григорьевна!

С и м а (сухо). Здравствуйте.

А р ц е у л о в (заметив ее необутые ноги). Уже ко сну готовились?

С и м а. Мне нужно уйти… по делу, а Ипат Варфоломеевич…

Г а в р ю ш о в. Молчи уж! Мало ли что меж законными супругами…

С и м а. А законный супруг мой обутки — под замок, господин Арцеулов.

А р ц е у л о в. Сейчас, драгоценная, господа в Черном море рыбам на корм идут. (Гаврюшову.) Вы что ж это, милейший, не признаете свободы слова и убеждений? Как можно так?

Г а в р ю ш о в (не ожидал такого поворота). Мало ли что баба наговорит!

А р ц е у л о в. Не смею вам указывать, милейший, но на вашем месте я на колени встал бы перед женой и собственноручно надел бы туфельки на ее прекрасные ножки. Как Сандрильоне…

С и м а (рассеянно). Чего-чего? (Ее внимание поглощено мужем, вынимающим из кармана ключи.)

А р ц е у л о в. О, я с превеликим удовольствием расскажу вам о прекрасной Сандрильоне…

С и м а (пока муж спешит к комоду с ключом, вызывающе). Расскажите лучше, а вы дозволили бы своей… Сандрильоне на собрания ходить?

А р ц е у л о в. Почему же нет?

С и м а (надевая старые сапожки, которые бросил ей муж). А потому, господин Арцеулов, что вы служили, говорят, в полиции не то в Костроме, не то…

Г а в р ю ш о в. Все твои новые подружки мелют!

А р ц е у л о в. Не без причин мелют… (Смиренно.) Служил, Серафима Григорьевна. Но кем? Старшим помощником младшего писаря. И по инвалидности еще перед переворотом ушел. А поелику теперь я человек плотью немощный, счел за благо остаться на жительство в вашем богоспасаемом поселке. Моя компания нынче — одни пчелы.

С и м а. Слыхала.

А р ц е у л о в. И приглашаю вас, когда пожелаете, за медком. Отменный у меня, несмотря на всеобщую разруху.

С и м а (надев сапожки). Обойдемся, господин Арцеулов. (Встает со стула.) Не обессудьте, должна идти.

А р ц е у л о в (приветливо)

. Крайне сожалею. А еще больше сожалею, что по инвалидности своей не могу посещать собрания и манифестации…


Но Сима уже ушла. И Арцеулов мгновенно преображается. Швырнул палку на диван, распрямляет спину.


Г а в р ю ш о в. Прошу прощения за бабу…

А р ц е у л о в (оглянувшись). Баба — вы! И полнейший идиот!.. На сколько вы старше Симы? Вдвое? Или больше?

Г а в р ю ш о в (нехотя). При совершении таинства брака…

А р ц е у л о в. К чертовой бабушке таинство! (Садится.) Еще когда я брал тебя в филеры охранного отделения… Кажется, в девятьсот двенадцатом?..

Г а в р ю ш о в (тихо, оглядываясь). В тринадцатом, ваше высокобла… Павел Игнатьевич..

А р ц е у л о в. Я и тогда был невысокого мнения о твоей сообразительности. (Сокрушенно.) Не ускользни Фрунзе у тебя из-под самого носа, когда он шуйских ткачей в Москву повел, не сидеть бы ему сейчас красным военным губернатором в Ярославле… Но, видать, ты остался болваном. Затеял политическую борьбу с молодой женой!

Г а в р ю ш о в. А коли в моем доме этот портрет! И богом данная жена…

А р ц е у л о в. «Богом данная»! Сумел купить у нищей семьи красотку, молодую и неглупую… Кстати, за наши деньги…

Г а в р ю ш о в. Нельзя такое мужу говорить…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман