Темное просвещение. Американские консерваторы против Империи и Собора

Недостаток парадокса Поппера заключается в том, что, как только он признает, что открытое общество не может быть открытым, он устраняет единственный аргумент в пользу открытого общества (просто его слово для обозначения олигархии). Поппер показывает вам, что даже олигархии должны быть нелиберальными, а затем на другой тысяче страниц отстаивает олигархии, потому что они должны быть либеральными. Здесь нет никакого парадокса; профессор только опроверг самого себя.)

Периоды никогда не бывают нумерологически идеальными. 60-е — это как 1963-74 годы. Там не было никаких нулей. 90-е продолжались примерно до 2005 года, а 20-е фактически начались в 2015 году. Так что UR — это действительно блог подростков, а также золотой век блоггинга.

В подростковом возрасте все думали, что Интернет — это открытое общество. Это было открытое общество. Идея о том, что Blogger или WordPress будут загружать блог, например, для чего-либо, кроме действительно шокирующего и криминального контента, была в принципе немыслимой. Даже когда я представлял Urbit в 2014 или 2015 году, я бы сказал: пример использования свободы слова на самом деле не важен, никого не волнует, что вы размещаете на Blogger.

Причина, по которой я не использовал opsec уровня Сатоши, чтобы скрыть свою личность, еще в 2007 году, заключается в том, что я думал, что это будет эгоистично — как будто я ожидал, что это письмо действительно будет иметь значение, как будто я был каким — то секретным агентом. На самом деле я не преследовал никакой большой аудитории или власти, и никакая власть не преследовала меня.

Ломез: Наивность в отношении свободы слова и Интернета поражает в ретроспективе. Я вспоминаю знаменитую Декларацию Джона Перри Барлоу о независимости киберпространства в 1996 году: «Правительства индустриального мира… Я прошу вас из прошлого оставить нас в покое. Тебе не рады среди нас. У вас нет суверенитета там, где мы собираемся… У вас нет морального права управлять нами, и вы не обладаете никакими методами принуждения, которых у нас есть истинные причины опасаться».

Подобные заявления сейчас кажутся смехотворными, но Барлоу проецировал общую веру и общие ожидания техно-либертарианцев, которые в целом создали Интернет. Я подозреваю, что вы можете подумать, ре: Поппер, что либертарианская сущность раннего Интернета всегда была обречена на уничтожение, но было ли что-нибудь, что можно было бы сделать по-другому, инженерами и архитекторами, или конечными пользователями, или кем-либо из заинтересованных сторон в развитии цифровых технологий, чтобы поддержать идею Барлоу видение? И как участник первых дней Интернета и когда-то называвший себя либертарианцем, повлияла ли окончательная судьба Интернета на эволюцию вашей политики?

Кертис Ярвин: Я начал свою карьеру как очень онлайн-подросток примерно в 1989 году в Usenet. Usenet был своего рода децентрализованным Reddit, только значительно превосходящим его не только по технологии, но и по качеству пользователей. К сожалению, Usenet был нежным цветком. Usenet мог работать только в Интернете, доступном только для ботаников. В знаменитом «Вечном сентябре» он был убит, как только массы смогли хлынуть в комнату. «Туда больше никто не ходит, это слишком популярно».

Тем не менее, это была идеология Usenet 90—х, которая была точно такой же идеологией Джона Перри Барлоу, этакой легкой техно-либертарианско-анархической атмосферой (позволяя любому быть немного левым, как сам Барлоу, или немного правым, «человек мира, любви и единства»), которая привела к эволюционирует более или менее без изменений в идеологию открытого общества блогосферы в подростковом возрасте. Но на самом деле было важное техническое различие.

Что умные парни, такие как Цукерберг, обнаружили в конце 90-х (вспомнив, что 90-е продолжаются до 2005 года), так это то, что лучший способ дать людям Интернет — это на самом деле просто подделать его. В этом поддельном Интернете вместо того, чтобы у каждого пользователя был свой собственный узел, каждый пользователь был бы просто строкой в одной гигантской базе данных на одном гигантском сервере.

Технически, я даже не могу сказать вам, насколько централизация упрощает все. Но привлекательность Интернета по-прежнему заключалась в том, что система казалась децентрализованной — ваша учетная запись на этом сервисе ощущалась как вещь, принадлежащая вам. И, конечно же, это кондитерское изделие, которое по сути было AOL, но использовало Интернет вместо модема, унаследовало дух Интернета. А в подростковом возрасте это все еще было «крыло партии свободы слова».

Но поскольку на самом деле это была AOL и была фактически централизована, у нее была единственная точка отказа — точка давления. На этот момент всегда оказывалось давление, особенно после того, как Сто Цветов действительно начали распускаться. Люди до сих пор по-настоящему не смирились с тем, каким огороженным садом была американская медиа-экосистема на протяжении большей части 20-го века…