Тень ее высочества

Аташ отлепился от потолка и спланировал вниз. Смуглый торс блестел в приглушенном свете камней-светляков, железные мускулы перекатывались под бархатистой кожей. Миндалевидные глаза камийца горели торжеством – он заполучил прелюбопытные сведения для Эвгуста, колдун будет доволен. Темные крылья исчезли, словно их и не было вовсе.

Демон навел на себя иллюзию рубашки с высоким глухим воротом. Раньше он не стеснялся разгуливать по дворцу в полуобнаженном виде. Но не в последнее время. Хотя довольно поздно, но какая-нибудь фрейлина может страдать бессонницей, и тогда натираний вонючей массой подозрительного происхождения не избежать. С чьей подачи придворные дамы вдруг вздумали караулить его в коридорах, да еще со зловонной мазью, он не знал. А если бы узнал, шутнику пришлось бы худо.

Насвистывая нехитрый мотивчик, Аташ распахнул дверь – и получил в грудь усыпляющее заклинание.

– В отличие от Тина, я проверяю на прослушку не только стены, но и потолки. – Тристан схватил бесчувственного демона за ноги и поволок к барельефу на стене, за которой находился один из потайных ходов.

Глава 4

Осколки памяти

Семиград, императорский дворец,

45-й день пришествия Эвгуста Проклятого

Очнувшись, Аташ помотал головой, разгоняя багровые пятна перед глазами. Восстановив в памяти последние мгновения перед провалом в темноту, камиец попытался вскочить – и завалился на бок. Руки и ноги демона сковывали кандалы, покрытые хианитом.

– С каких это пор царь, пусть и бывший, опускается до подслушивания? – прозвучало язвительно.

– А с чего это вдруг маг фиолетового луча бьет в спину? – парировал Аташ и скосил глаза на собеседника.

Тристан устроился в кресле напротив пленника. Маг не скрывал своего злорадства и радостно потирал руки.

– Неправда, я нанес удар, как и полагается, открыто, – притворно обиделся землевик. – Это у тебя реакция заторможенная.

Аташ остался бесстрастным.

– Вижу, не отрицаешь, значит, сам считаешь, что попался, как желторотый юнец. А еще первейший помощник Эвгуста, – провоцировал демона Тристан и, наконец, нашел, чем его зацепить: – Неудивительно, что бабы отняли Хекет у такого слабака.

Камиец напряг мускулы, цепи зазвенели, но выдержали.

– Протри глаза, глупец, на тебе хианит.

Демон наклонил голову, чтобы скрыть издевательскую улыбку.

– Чего ты хочешь? – глухо спросил он. – Зачем весь этот фарс? Ведь все равно придется меня отпустить, иначе Эвгуст оторвет тебе голову.

– Это если он узнает, – усмехнулся маг и, подойдя к пленнику, распахнул на груди рубашку. – Как убрать это?

Под одеждой у стихийника темнела метка, похожая на родимое пятно. Появилась она недавно, стараниями проклятого ренегата.

Аташ фыркнул и прислонился к стене.

– Пиявник сможет снять только Эвгуст. Или ты, наивный, полагал, что он дал мне право управлять этой тварью? – Помолчал и добавил: – А знаешь, ты правильно думаешь…

Он злорадно оскалился – и в то же мгновение грудь мага опалила невыносимая боль. Пиявник – одно из пыточных изобретений Мульхема. Он исполнял мысленные команды хозяина, даже когда тот оставался временно бессильным.

Пока Тристан корчился на полу, камиец во второй раз напряг мускулы – и разорвал цепи. Ноги он освободил еще быстрее. Оглядевшись, понял, что находится в башне, а точнее, в личных покоях мага, куда можно попасть, только получив приглашение хозяина. Довольно поцоков языком, демон приказал пиявнику ослабить действие.

– Как?.. – прошептал стихийник, вытирая бегущую по подбородку кровь из прокушенной губы.

– Как я освободился? – переспросил демон, не отвлекаясь от осмотра. – Легко. Физическая сила камийцев не зависит от магического дара. Мы воистину крепкие ребята.

Тристан попытался встать.

– Лежать, – приказал Аташ, подходя к стене, где у землевика находился тайник. И пригрозил: – Иначе пиявник снова примется за тебя.

Маг замер, напряженно следя за действиями недавнего пленника.

А тот, не обращая на владельца башни внимания, ощупывал, простукивал и даже царапал подозрительную стенку. Его настойчивость вскоре вознаградил щелчок открывшейся секретной дверцы.

– Ты пожалеешь об этом, – рыкнул Тристан и бросился на подобравшегося к его тайнам наглеца.

Пятно на груди налилось багровым, вызывая новую волну боли. Мужчина застонал и опять упал как подкошенный.

– Что же тут такого интересного, – глаза демона пылали темным любопытством, – раз ради этого ты рискуешь своей жизнью?

В тайнике главного придворного мага кроме бумаг, двух книг и шкатулки с редкими амулетами, которые демон нагло рассовал по карманам, обнаружилась горсть зеленовато-болотных кристаллов памяти. Один из них, подвешенный на цепочку из серебра, заинтересовал в первую очередь.

– И что это тут у нас? Сейчас посмотрим, – не сводя глаз с Тристана, пробормотал наглец и плюхнулся туда, где совсем недавно сидел хозяин башни.

– Послушай, Аташ, уйми свое любопытство – в кристалле не мои тайны, – тщетно увещевал маг. – Ты пожалеешь, если сунешь туда свой нос. Тебя не спасет и покровительство проклятого колдуна…