Тень и её демон

Буквы прыгали перед глазами, я пробегала взглядом строчку за строчкой, не замечая, что пропускаю, а что перечитываю дважды. «Срочно в номер. Девицу Древней крови, обликом похожую на наследную принцессу Эсстель видели сегодняшней ночью в Великой библиотеке… Совершено дерзкое ограбление… Украли опасные артефакты… Смотритель свидетельствует против самой принцессы, но Великий магистр отрицает… Никто из охраны не видел ее ни входящей в библиотеку, ни выходящей. Мы все с нетерпением ждем комментарий самой принцессы… Связь с грабителями не доказана, но может ли это быть простым совпадением? Магистры не верят, что магическая защита могла быть взломана. Совместно со Службой безопасности Академии уже работает группа дознавателей из Управления порядка. Нам удалось заполучить уникальный кадр, запечатленный Красноглазыми наблюдателями. Мы будем следить за развитием событий и уже в вечернем выпуске вы узнаете о том, что думает по этому поводу принцесса Эсстель».

«Спорим, я прекрасно знаю, что думает по этому поводу принцесса Эсстель», — злорадно захихикал демон, бесцеремонно растолкав мои бессвязные мысли и выбравшись на передний план сознания.

Я тяжело дышала, словно только что не глазами пробежала небольшую заметку, а бегом преодолела все расстояние от Белого дворца до Среднего города. Старалась не слушать, какие неприятности предсказывает мне внутренний голос, радующийся моим бедам куда больше, чем победам. Пусть чешет языком, сколько хочет, благо он у демона не настоящий.

Желтоглазый, наблюдавший за моей реакцией, вырвал из трясущихся рук газету, еще пачкающую пальцы типографской краской, и понес показывать своему хозяину. Тот продолжал разговаривать с кем-то вполголоса и только отмахнулся. В это время к дому неспешно подкатила самоходная карета. Я все еще стояла у окна, поэтому увидела ее раньше всех. Волк узнал о карете только в тот момент, когда гвардейцы, выскакивая из самоходки, стали громко хлопать дверьми.

Убийца, почуяв опасность, стал двигаться иначе. Движения его стали плавными, и вроде даже замедлились. Он встряхнул кистью и в его пальцах сам собой оказался один из коротких метательных ножей. Я снова не успела увидеть, откуда он его достал — из воздуха что ли?

— Волк, не связывайся, — негромко сказал князь Алишер, поднимаясь с кресла. — Это за ней. Мы уходим.

В дверь требовательно постучали. «Тук-тук-тук», — вторило ударам мое сердце. Я растерянно смотрела на то, как спокойно и без суеты выходят через заднюю дверь князь Алишер и его слуга.

Напоследок, князь обернулся и посоветовал мне остаться немой, если я действительно хочу жить. А следом за ним вышел его подельник, я успела заметить, как он выхватил из корзины для дров мою сумку и только рванулась следом, как дверь уже захлопнулась. А другую — со стороны улицы — вынесли плечом.

— Именем короля, вы арестованы!

* * *

Белый Дворец Акато-Риору был построен сотни лет назад основателями Тысячелетней Династии, которые в первую очередь заботились о его оборонительных качествах, нежели о роскоши внутреннего убранства. Облицованный белым камнем и белоснежной штукатуркой снаружи, напоминающий грациозную белую птицу, внутри он производил впечатление аскетичной военной крепости. Опорные сваи из темного дерева ярко контрастировали с выбеленными стенами. Впоследствии самые большие залы и коридоры были забраны деревянными панелями с резными узорами. Но все же Белый Дворец не терпел в себе никакую чрезмерную роскошь. Как истинный воин, он стоически относился к тому, что глупые дети из лучших побуждений пытаются раскрасить его боевые доспехи, но носить их рисунки подолгу не желал. Искусные фрески, которыми пытались украсить строгую белую штукатурку при прошлом правителе, ныне пребывали в плачевном состоянии. Лица прекрасных женщин покрылись страшными шрамами, а оперение чудесных птиц поблекло и местами посыпалось.

Король Эриен всегда кривился, когда проходил через Расписную комнату. Из уважения к отцу и тем немыслимым деньгам, что потребовались на оплату услуг художников и закрепляющих фреску зелий — и еще на пару десятилетий почти бессмысленного ежесезонного ремонта — он не мог приказать уничтожить жалкие остатки знаменитой Расписной комнаты, поглазеть на которую мечтает каждый гость Белого Дворца. Эсстель же, не питая такого почтения к наследству деда, клялась, что самым первым её приказом после коронации будет капитальный ремонт Расписной Комнаты. «Какой смысл показывать людям утраченную красоту? Это то же самое, как нарядить наследницу Тысячелетней династии в мешковину и в таком виде представить послам,» — говорила она. Правда, перед тем, как заговорить об этом, Эсстель всегда оглядывалась, чтобы убедиться, что ее не слышит ни отец, ни те, кто могут ему донести.