The Lords of Easy Money: How the Federal Reserve Broke the American Economy

FDIC и ФРС предложили альтернативу. FDIC предоставила чрезвычайный пакет мер по спасению, влив в Continental 1,5 миллиарда долларов. Но, что самое важное, FDIC пообещала покрыть убытки банка, превышающие ранее установленный порог в 100 000 долларов, защитив всех держателей облигаций и вкладчиков. Это было огромным увеличением страховочной сетки для банков, которые вложили деньги в Continental, зная, что FDIC застрахует только их часть. Теперь все деньги были застрахованы налогоплательщиками. Одновременно ФРС пообещала, что будет предоставлять Continental экстренные кредиты до тех пор, пока кризис не пройдет.

Континентальное спасение стало одним из важнейших наследий Великой инфляции. Если банк становился достаточно крупным и распространял достаточный риск на другие банки, то в случае кризиса его спасали. Существовавшие ранее правила были изменены или переписаны, чтобы спасти банк. Этот прецедент ввел новый термин в лексикон американского банковского дела. Во время слушаний в Конгрессе по поводу спасения Continental конгрессмен-республиканец из Коннектикута Стюарт Маккинни так охарактеризовал ситуацию: "Господин председатель, давайте не будем разбрасываться словами. У нас появился новый вид банков. Он называется слишком большим, чтобы обанкротиться".

 

Карьера Пола Волкера на посту председателя правления закончилась не очень приятно. Он разгонял инфляцию, а затем был изгнан обратно в пустыню. Члены FOMC голосовали против Волкера чаще, чем против любого другого председателя в современной истории ФРС. Он попросил не переназначать его после окончания срока полномочий в 1987 году. Ореол Волкеру был присвоен только в более поздние годы, когда историки экономики решили, что его усилия по борьбе с инфляцией были независимыми и уникально эффективными. Но он больше никогда не был в центре американской власти.

У Томаса Хенига все сложилось лучше.

Волна закрытия банков в округе ФРС Канзас-Сити в конце концов пошла на спад. Крах Penn Square был худшим из них. Работу Хенига во время кризиса отметили люди из его окружения, такие как Йорк, которые считали, что Хениг вел себя в жестокий период честно и компетентно. Эта репутация оказалась очень важной, когда президент ФРС Канзас-Сити Роджер Гуффи объявил о своем уходе в отставку в 1991 году.

ФРС Канзас-Сити никогда не нанимала президента из своих рядов. Но Хениг все равно выдвинул свою кандидатуру. На эту должность претендовало около 150 человек. Гуффи выберет себе замену с помощью совета директоров ФРС Канзас-Сити. Председатель ФРС и совет управляющих в Вашингтоне также должны будут одобрить кандидатуру.

Гуффи воочию видел, как Хоениг справился с кризисом на Пенн-сквер, и решил, что он подходит для этой работы. Хоениг получил одобрение совета директоров ФРС Канзас-Сити, а затем полетел в Вашингтон, чтобы пройти собеседования с каждым из руководителей ФРС. Наконец Хоенига ввели в кабинет нового председателя ФРС Алана Гринспена. Мягко говорящий экономист с многолетним политическим опытом в Вашингтоне, Гринспен работал на Уолл-стрит и в Белом доме при президентах Никсоне и Форде. Гринспен занял пост председателя незадолго до краха фондового рынка в 1987 году и заслужил почти всеобщее одобрение за ловкое управление кризисом. За ним закрепилась репутация изящного, как хирург, маневрирования рычагами власти ФРС. Гринспен был непостижим за своими большими совиными очками. Во время собеседования с Томом Хенигом Гринспен больше слушал, чем говорил.

Гринспен спросил Хенига о его теориях монетарной политики. Хениг сказал, что кризис 1980-х годов позволил ему увидеть мощные последствия решений FOMC. Хоениг контролировал работу банков, когда цены и стоимость активов росли, и он видел длинные и переменные лаги, которые возникали, когда FOMC слишком долго держал деньги слишком дешевыми. Именно ему выпало отправлять на тот свет обанкротившиеся банки после того, как Волкер привел инфляцию к жестокому концу. "Я был человеком, который осознавал последствия слишком долгой мягкой политики", - вспоминает Хениг. "Я считал, что политика должна проводиться очень осторожно, с оглядкой на инфляцию".

Более того, Хениг считает, что денежно-кредитная политика должна проводиться сдержанно и с учетом долгосрочной перспективы. "Каждое ваше действие имеет долгосрочные последствия", - говорил он. Гринспен, как вспоминал Хениг, хранил молчание по этому поводу. Но председатель, очевидно, одобрил его. Хениг получил эту работу.

После того как стало известно, что Хениг стал президентом, один из его пожилых соседей обратился к нему с подарком. Это была вставленная в рамку копия немецкой валюты - одной купюры номиналом 500 000 марок. Под купюрой была сделана простая надпись, которая гласила: "В 1921 году на эту купюру можно было купить большой дом. В 1923 году на эту купюру можно было купить буханку хлеба". Это было живое воспоминание об эпохе гиперинфляции в Германии.