Тихий герой

Ничего выраженно японского в доме не было: раздвижные двери, рисовая бумага, татами и низкие столики — всё это отсутствовало. Да и дорого это, наверное — устроить полную смену стиля двухэтажного жилища. Однако множество мелких вещей — статуэтки, рисунки на стенах, чайная посуда — выдавали происхождение хозяев.

А ещё меня попросили снять обувь на входе. Юки зачем-то развернул мои ботинки носками к двери. Мне выдали тапочки — в доме была отнюдь не летняя Окинава.

— Как же нам жить? — спросила Кимико. — Если никому нельзя рассказывать… Что дальше? Это только усиливается с каждым годом!

— Вам нужно дотерпеть до одиннадцатилетия Юки, — повторил я. — После этого к вам придут и расскажут всё необходимое. Юки предложат пойти учиться в школу для… таких, как он. Волшебников. После начала обучения выбросы прекратятся естественным путём — он станет колдовать осознанно.

— А если мы откажемся?

— Они будут очень убедительными, — вздохнул я. — Мэм, поймите: обучение юного мага — это необходимость. Нельзя оставлять такую силу неуправляемой. Вы можете выбрать школу из имеющихся или найти частного учителя — но не отказаться от обучения.

— Частного учителя? Возможен и такой вариант?

— В теории. Я бы не рисковал — преподаватель должен быть хороший. В шестнадцать лет каждый молодой маг сдаёт экзамены установленного образца. Те, кто их провалит… В общем, лучше бы их сдать хотя бы на минимальный проходной балл.

— И что же бывает с двоечниками?

— Их выводят из мира магии. На здоровье это сказывается не лучшим образом. — Я посмотрел на помрачневшее лицо женщины и поспешил сменить тему. — Мэм, до этого ещё далеко. Не беспокойтесь, у Юки всё будет нормально, он не настолько отпетый бездарь.

Юки слушал нас внимательно, игнорируя светящуюся бабочку, которую я выпустил ему для развлечения.

— Не понимаю, — сказала Кимико, глядя на Юки. — Если сохранение секретности для вас настолько важно, почему никто не интересуется такими, как мой сын? До исполнения одиннадцати лет, я имею в виду. Мы же опасны и… заметны для окружающих! Или эти «выбросы» происходят не у всех?

Хороший вопрос. Не припомню, чтобы Грэйнджер жаловалась на постоянные разгромы и пожары в доме. Высушенная одежда, стихийная аппарация, починившаяся статуэтка.

— Гарольд, а может, есть какие-то… подготовительные курсы для «ваших»? Начальные классы, воскресные школы?

— Вы задаёте вопросы, на которые у меня нет ответа, Мацудо-сан, — вздохнул я, с тоской глядя в окно. — Знали бы вы, как я мечтал даже не о школе, а о том, чтобы найти такого же «урода», как я. Познакомиться, поделиться бедами… Понять, почему мы такие.

— «Урода»?

— Меня за выбросы сильно наказывали. Пытались выбить из меня «ненормальность».

— Разве может родная мать…

— Мои родители погибли. Кто-то подбросил годовалого ребёнка к родственникам, обычным маглам… извините, обычным людям, ничего толком не объяснив, но запретив отдавать ходячую бомбу в приют. Дядя с тётей просто пытались решить проблему, как могли. У них свой ребёнок под той же крышей живёт.

— Это…

— Это в прошлом, госпожа Мацудо. Я рассказал вам свою историю, чтобы вам было понятнее, почему я не прошёл мимо. — Я посмотрел на мальчика. — Мы с подругой хотим сделать для Юки оберег.

— Луна? — оживился Юки. — Она тоже… ну…

— Да, я говорю о Луне. Полное имя — Полумна, — пояснил я для матери. — Проблема в том, что этой девочке тоже нет одиннадцати лет, и зачаровывать обереги ей рано.

Собственно, Луна сильно рисковала, зачаровывая мой защитный оберег без палочки — даже с учётом особой магии на Самайн. Подозреваю, ей кто-то помогал. Кто-то, кто мог это сделать только в день, когда истончаются границы.

И потому приступать к изготовлению оберега ещё и для Юки я ей категорически запретил, взяв на себя заботу о мальчике до нужного срока. Я помнил, что на просмотр мультфильма мы ходили на пасхальные каникулы, и у Луны уже была палочка, как у полноправной одиннадцатилетней ведьмы.

— Что за оберег? — уточнила Кимико.

— Самодельный медальон, который будет поглощать резкие выбросы магии и медленно рассеивать её вокруг безопасным потоком. Этакий конденсатор, говоря техническим языком.

— И ты знаешь, как он должен быть устроен? Почему тогда не сделаешь сам?

— Оберег делают женские руки. Такой, как задумали мы, обычно мастерят матери-волшебницы для своих детей. Луна смастерит, а наденете на Юки его вы, госпожа Мацудо.

— Вот как… Я вас не тороплю, но как скоро ваша подруга сможет…

— День рождения у неё в середине февраля. Затем ей понадобится какое-то время… В общем, до марта я бы хотел поработать заменой оберегу, навещая вас с короткими визитами каждые три-четыре недели. Лучше чаще, но меньше, чем сегодня.

Мы невольно посмотрели на снегопад, который и не думал истощаться.

— Но ведь красиво же получилось, — сказал мальчик.

— Юки! — укоризненно произнесла мама. — А людей, которые не смогут сегодня сесть на самолёты, тебе не жалко?

— Конечно, красиво, — кивнул я. — Особенно когда я убрал ливень из живых лягушек над многострадальным Хитроу.

Госпожа Мацудо схватилась за сердце. Юки испуганно уставился на меня.