Тихий герой

Я осмотрел двор, пытаясь понять, чем живут эти люди. Юки определённо является аккуратистом. Ни одной валяющейся просто так игрушки — все сложены в ящик под навесом или висят на стене на гвоздиках. Или это пресловутая японская дисциплина, или мама намеренно тренирует умеренный и упорядоченный характер, минимизируя выбросы.

Случайно ли то, что японская семья с ребёнком-магом выбрала жильё со старыми чарами «ненаносимости»? Что за маг здесь жил до них? Куда делся? Живёт ли здесь отец Юки?

В теплице выращивают какие-то овощи, зелень и цветы. Точнее сказать нельзя — конец декабря, парник не отапливается, грядки убраны, а многолетние кусты заботливо укрыты на зиму.

Розы. Кто-то здесь — наверное, мама — неравнодушен к розам. Несколько особо теплолюбивых кустов — в теплице, и множество — в цветниках вокруг. И шиповник на заборе. Прямо как у тёти Петунии.

Ну и вишня. Сакура у нас не выживет, но не удивлюсь, если цветы у вишнёвых деревьев в этом саду — нежно-розового…

Задняя дверь в доме хлопнула, и во двор выбежал Юки. Бежал он поначалу уверенно, но быстро перешёл на шаг, а к «моей» яблоне подходил медленно и осторожно. Опасался спугнуть птицу.

Остановился и, задрав голову, стал внимательно меня рассматривать. Возможно, углядел кольцо на ноге. Я сидел на уровне окон второго этажа, чтобы мальчик мог заметить меня из дома, но теперь такая позиция не очень подходила для дальнейшего диалога. Нужно спуститься.

— Tegami wa arimas’ ka?

Эм… Классно звучит, парень, но мне бы чего-нибудь по-английски или на Син-Талиш. Я демонстративно встряхнулся и непонимающе нахохлился.

— Yuki, uwagi o kite! — крикнули из дома строгим маминым голосом.

Мы оба посмотрели в том направлении. Секунду, а он вообще по-английски говорит? Во сне-то с этим проще, там языкового барьера нет.

— Ты принести… принесла мне письмо?

Ага, это упрощает дело. Вообще-то мальчик выбежал под декабрьские «плюс три» в одном жилете поверх рубашки, так что общение лучше не затягивать. Я кивнул и спрыгнул с ветки вниз.

Как всегда, мой оборот происходит с отводом глаз окружающих. Юки завертел головой в поисках упущенной совы, а потом внезапно увидел меня перед собой. Испугался, отпрянул, споткнулся и полетел на землю. Во все стороны выстрелили резвые пёстро-голубые ленты выброса. Я поспешно охватил их, упорядочивая и перенаправляя вверх, и…

Лондон с окрестными графствами, видимый из очень высокой точки — намного выше, чем может забраться птица. Холод шершавой земли со жгучими угольками людских кварталов, колючая прохлада грязной Темзы, банная влага облаков, бархатистые потоки воздушных ураганов в верхней тропосфере и симпатичный барашек затянувшегося циклона. Ты почти правильно сформулировал свою волю, ведь ты желаешь этого последние две недели. Мы внесём лишь небольшие правки побочных эффектов: вот этот шквальный фронт на севере умягчим, и вот этот ливень из огненно-рыжих лягушек под Хитроу изгладим. Люди не оценят. Глупые двуногие, правда?

Вне себя от ужаса, к нам бежала миссис Мацудо. Будучи сквибом, она, конечно же, почувствовала выброс — мощнее обычного, а потому сулящий много больше бед.

— Ничего не получилось? — тихо спросил Юки, вместе со мной задравший голову и глядящий на облака.

Куда же ты спешишь… «Ничего не получилось» в твоём возрасте — отличный результат. Куда хуже будет, если «получится». Потому что «пробовать» тебе пока что нельзя.

— Снег пойдёт минут через десять. Снежинки — не капли, им нужно время, чтобы долететь до земли.

Налетела мама, с судорожной осторожностью затормошила сидящего на земле сына и что-то затараторила по-японски.

— Хитроу закроют на день. Коммунальщики с удовольствием расчехлят редко используемый ангар, для вида костеря природные катаклизмы. Службы новостей оживятся прекрасным поводом для репортажей с прямым включением.

— Вы… — миссис Мацудо обратила внимание на меня. — Что ты тут делать?

— К завтрашнему утру облака вытрясут все свои запасы и сойдут. Похолодает ниже нуля. На неделю установится ясная морозная погода.

Я опустил глаза и посмотрел на юного мага.

— Ты подарил Лондону прекрасное снежное Рождество, Юки-мороз. Но ты должен обещать мне, что не будешь пытаться такое повторить, пока тебе не исполнится одиннадцать лет.

— Почему?

— Да… кто ты такой?

Бледность постепенно сходила с материнского лица. Миссис Мацудо убедилась, что с сыном всё в порядке, и теперь всерьёз переключилась на подозрительного парня в поношенных джинсах, непонятно что делающего на огороженном заднем дворе.

— Konnichiwa, Мацудо-сан, — я поклонился. — Меня зовут Гарольд Поттер. Мы можем где-нибудь спокойно поговорить?

* * *

— Такие дела, госпожа Мацудо, — закончил я повествование.

За окном сплошной белой стеной валил обильный рождественский снег. Он начался как-то сразу, без долгого разогрева, словно с неба вдруг упали огромные тюлевые занавески. Но домочадцы, пригласившие меня на чай, этого не заметили, внимательно слушая мой сбивчивый рассказ.