Тихий герой

Драко Малфой. «Никому не говори, что она у тебя — видеть её больше не могу». Толстое пособие по этикету. Извини, Драко, Грэйнджер придётся показать, а не то покусает.

Миллисента Булстроуд. «Хорош светить своими белыми тапками, словно девчонка — бельём». Пара приличных демисезонных туфель ручной работы вместо моих кроссовок. Мне как раз не в чем пойти в цирк.

Дафна Гринграсс. Фотоальбом с несколькими колдографиями. Копия портрета со стола Снейпа — среди них. От самого Снейпа подарка нет — официально.

Гермиона Грэйнджер. Она неисправима. «Квиддич сквозь века». Попрошу у неё автограф.

Молли Уизли. «Гарри Поттеру». Что-то мягкое и вязаное. С удовольствием шлёпаю наискось имитацию штампа «Адресат не найден». Научитесь правильно называть моё имя.

Неизвестный отправитель. «Используй с умом». Мягкое и невесомое в коробке. Охотно следуя совету, засовываю посылку в долгий ящик стола. Её сначала «разминировать» надо, но даже потом… зачем мне мантия-невидимка?

Невилл Лонгботтом. Открытка. Сёстры Патил — открытка. Лаванда Браун — открытка. Нашим легче. Впредь буду одаривать только Слизерин. Меньше головной боли.

В гостиной запоздало прочёл объявление: торжественный ужин перенесён бла-бла-бла в связи с приёмом гостей из дружественной школы для волшебников. Начало в пять вечера. Жаль, я хотел провести у Лавгудов весь день.

* * *

— Смотри, пап, он почти не опоздал.

— Как он может опоздать, если у тебя гусь в духовку только час назад поставлен?

— Гость должен прийти вовремя и потомиться вместе с гусём, — Луна вымешивала шоколадный соус для будущего пудинга. — Саргас, мой руки и становись за тот стол, на салаты.

— Ага, нарезка ингредиентов мне знакома, — кивнул я, разворачиваясь к мойке.

Ксенофилиус вздрогнул и едва не уронил капельницу с маслом в приготовляемый им домашний майонез. Уставился на меня с обалделым видом.

— Мистер Лавгуд, простите, — я вдруг вспомнил, что хозяин дома ещё не видел меня говорящим. — Меня ваша Кларисса разговорила, буквально на днях. Забыл сказать. Неделя выдалась сумасшедшая.

— Моя Кларисса?

— Всего Рэйвенкло. Птица-привратница. Сказала, что это подарок.

— Вот как, — удивился Ксенофилиус. — У нас никто не знал, как её зовут. Поздравляю, Гарольд. Кстати, подарки мы вручим перед посадкой за стол, если ты не против.

Мистер Лавгуд вернулся к методичному взбиванию яично-масляной эмульсии. Майонез у Лавгудов — густой, словно твердеющий клей, и для долгого перемешивания целой миски требуется мужская сила.

Я же приступил к нарезке приготовленных овощей, фруктов, орехов, корешков, солений, варёных яиц, варёных корнеплодов и всего прочего. Делать это нужно быстро: работы много, а пока мы всё задуманное не приготовим — за стол не сядем.

Жизнь в деревне исключает ленивый modus vivendi. Взять того же гуся в духовке. Полагаете, его достаточно разморозить, натереть солью и засунуть под двести градусов? Нет. Его нужно поймать в загоне, умертвить и обескровить, ощипать, выпотрошить и осмолить — это только для начала, до стадии «разморозить» и «приготовить начинку». А чтобы, для примера, ощипать, нужно нагреть ведро кипятка — отнюдь не из электрочайника, провести грязную работу, от отходов избавиться, ведро отмыть. И это самый быстрый способ, не сохраняющий ценный гусиный пух.

И потрошат птицу совсем не так же просто, как селёдку. Один только жёлчный пузырь чего стоит: повредил его — получай безнадёжно горчащее мясо.

Не очень похоже на затянутую в целлофан калиброванную тушку, верно? А гуся до этого бесславного финала ещё и выкормить нужно. А пищу для него — вырастить.

А у Лавгудов в хозяйстве — только две пары рук. И одной из них — неполных одиннадцать лет, а вторая ещё и на прокорм семьи бизнесом зарабатывает. А дочери ведь ещё дошкольное домашнее образование дать надо. Откуда, по-вашему, у Луны хромающая орфография, притом что отец у неё — главный редактор журнала?

— Саргас, не куксись, — вырвала меня из моих мыслей подруга. — Мы же для себя это готовим, каждый год. Сами потрудились — сами и съели с удовольствием.

— Неприятие стяжания. Сами построили — сами тут же и разрушили, — улыбнулся я. — Надо бы заняться с тобой грамматикой. Перед Снейпом стыдно за твои художества.

— Незачем. У тебя в голове подсмотрю. Наостри мне нож, пожалуйста.

Я взял у неё обычный «кухарь», выплел нужное кружево и сосредоточился. Немного стали переместилось с обуха на острие, восстанавливая бритвенную кромку. Часть невидимых углеродных волокон растворилась, формируя закалочный цементит на режущей части. Последний штрих — поверхность ножа почернела, закрываясь слоем воронёного оксида. Это замедлит коррозию. С хорошими легированными сталями в волшебном быту — туговато.

— Опять твои шестерёнки, — для вида буркнула Луна, с удовольствием принимая инструмент и присоединяясь «на салаты».