"- У васъ въ Англіи обычай и преданіе тотъ же деспотъ, воскликнулъ онъ, — и худшій изъ всѣхъ, потому что онъ растлѣваетъ духъ, извращаетъ всѣ естественныя понятія человѣка! У васъ бездомный, безпріютный рабочій, умирающій съ голода, смотритъ съ тупымъ благоговѣніемъ на лорда, который не знаетъ, куда дѣвать денегъ. нажитыхъ ему кровью и потомъ этого несчастнаго….
"- Да, да, одобрительно сказала Сарра, — онъ такъ смотритъ, потому что у насъ лордъ достоинъ уваженія!
"- Ваша правда, сударыня моя! раздался за ея спиной голосъ батюшки, и самъ онъ изъ-за кустовъ выступилъ на террасу. За звонкимъ голосомъ Кирилина, никто не слыхалъ его шаговъ.
"Обрадованная Сарра взглянула на него такъ, какъ глядѣла бы, вѣроятно, на герцога Веллингтона, съ которымъ батюшка былъ такъ схожъ, по ея мнѣнію; она даже покраснѣла отъ радости.
"- Ну-съ, а ваша милость какъ бы полагала распорядиться англійскому рабочему? обратился отецъ мой къ Кирилину, садясь на скамейку подлѣ меня. — Ограбить лорда, что-ли?
"- На что грабить? отвѣчалъ тотъ, и всѣ черты его повело отъ видимо закипѣвшей въ немъ злости. — За грабежъ въ Англіи вѣшаютъ, а въ Хивѣ въ клоповникъ сажаютъ… А я такъ полагаю, ваше превосходительство, что самое понятіе, заключающееся въ этомъ словѣ "грабить", которое вы сочли нужнымъ употребить, находитъ себѣ мѣсто только при такомъ устройствѣ общества, гдѣ, какъ теперь, одному дано не въ мѣру много, а другому — ничего.
"- Какъ же по вашему устроить?
"- Естественно распредѣлить то, что должно принадлежать не меньшинству, присвоившему себѣ незаконно большую часть общаго достоянія, а всей человѣческой семьѣ,- согласно съ потребностями каждаго изъ ея членовъ, самоувѣренно и наставительно, будто готовый урокъ, проговорилъ Кирилинъ.
"- И надолго бы хватило такое устройство?
"- Какъ надолго-ли? спросилъ онъ съ удивленіемъ. — Разумѣется, надолго, навсегда… Оно бы не имѣло причинъ измѣняться.
"- А причина такая, что еслибъ я, напримѣръ, завтра подѣлилъ поровну мое Рай-Воздвиженское между тобой и Фрейманомъ, сказалъ батюшка, указывая на новаго нашего управителя, спускавшагося въ это время съ балкона на террасу, — то черезъ годъ, много два, обѣ части очутились бы въ рукахъ Фреймана, а ты бы остался ни съ чѣмъ.
"- Почему это вы такъ полагаете? заносчиво воскликнулъ Кирилинъ.
"- Потому что у него и руки, и голова здоровѣе твоихъ, отвѣчалъ отецъ мой, сопровождая эти слова взглядомъ, который заставилъ Кирилина опустить глаза.
"- Это не возраженіе, пробормоталъ онъ.
"- Нѣтъ, подтвердилъ батюшка, — на нелѣпость не возражаютъ. Это азбука!