Титан (The Titan)

Obviously he did need the woman his attitude seemed to show that he needed, some woman of culture, spirit, taste, amorousness; or, at least, he was entitled to dream of her.	О да, конечно, ему нужна настоящая женщина -женщина образованная, с высокой культурой, со вкусом, с умом, с душой. Во всяком случае как можно отнять у него право мечтать о такой женщине?
As he stood before her he seemed a kind of superman, and yet also a bad boy-handsome, powerful, hopeful, not so very much older than herself now, impelled by some blazing internal force which harried him on and on.	В эту минуту он казался Беренис личностью необыкновенной и в то же время - просто своенравным, упрямым мальчишкой. Красивый, сильный душой и телом, исполненный уверенности и внутреннего огня, всегда стремящийся вперед, он отнюдь не был похож на старика.
How much did he really care for her?	Правда ли, что он так сильно любит ее?
How much could he?	Может ли он так любить?
How much could he care for any one?	Может ли он вообще любить кого-нибудь?
Yet see all he had done to interest her.	Однако чего он только не делал, чтобы снискать ее расположение!
What did that mean?	К чему же все это?
To say all this?	Все эти пылкие слова?
To do all this?	Все эти великодушные поступки?
Outside was his car brown and radiant in the snow.	У подъезда на снегу стоял его роскошный автомобиль, отливая коричневым лаком.
He was the great Frank Algernon Cowperwood, of Chicago, and he was pleading with her, a mere chit of a girl, to be kind to him, not to put him out of her life entirely.	Да, это великий, знаменитый Фрэнк Алджернон Каупервуд из Чикаго! И он у ее ног, он молит ее, пустую девчонку, сжалиться над ним, не прогонять его прочь, оставить ему хоть какое-то место в ее жизни.
It touched her intellect, her pride, her fancy.	Это безмерно льстило Беренис, волновало ее воображение, кружило ей голову.
Aloud she said:	Она сказала:
"I like you better now.	- Теперь вы нравитесь мне больше.
I really believe in you.	Я верю вам.
I never did, quite, before.	Раньше я не вполне вам верила.
Not that I think I ought to let you spend your money on me or mother-I don't.	Это, конечно, не значит, что я разрешу вам тратить деньги на меня или на маму, - вовсе нет.
But I admire you.	Но я восхищаюсь вами.
You make me.	Этого вы добились.
I understand how it is, I think.	И, кажется, я понимаю вас, ваши стремления.
I know what your ambitions are.	Я всегда чувствовала, что отчасти понимаю их.
I have always felt that I did, in part. But you mustn't talk to me any more now.	Но прошу вас, пока не требуйте от меня ничего.
I want to think.	Мне нужно подумать.