Титан. Жизнь Джона Рокфеллера

Так почему Старший медлил с передачей денег? Так как он оставался немногословен, можно лишь попытаться домыслить. Одно правдоподобное объяснение в том, что он планировал дожить до ста лет и не хотел сдавать позиции раньше времени, когда ему было за только шестьдесят. Он, вероятно, беспокоился об изнуряющем срыве Младшего, который начался в 1904 году и тянулся почти три года, и это могло быть сдерживающим фактором. Старший, должно быть, опасался, что невероятный груз состояния сокрушит его хрупкого сына. Возможно, Рокфеллер ждал, когда Младший начнет проявлять больше уверенности в себе. Защищая своего уязвимого сына, Рокфеллер был раздражен, что пресса громит его. «У них нет права нападать на мистера Джона, – настаивал он. – Всю жизнь я был предметом оскорблений. Но у них нет оснований, чтобы наносить удары ему!»³⁸

И все же главным страхом, вероятно, оставался политический. Так как состояние семьи во многом составляли акции «Стандард Ойл», отдать их Младшему означало превратить его в мишень неутихающих споров, гораздо более злобных, чем все, с чем он сталкивался ранее. Притом, что «Стандард Ойл» засыпали антитрестовские иски – и от штатов, и федеральные, – вместе с акциями Младший унаследовал бы и шумиху, и юридическую ответственность. Если бы Рокфеллер перевел нефтяной пакет на Младшего, газеты обвинили бы его в попытке уйти от наказания. И сомнения Младшего по поводу руководства «Стандард» при Арчболде могли только укрепить отца в нежелании передавать значительные пакеты акций.

* * *

Гейтс приобщил Младшего к ритуалам филантропии, но кронпринц продолжал выполнять и множество повседневных домашних обязанностей, перекинутых ему отцом, включая плату слугам и ремонт. Ночью 17 сентября 1902 года дом Парсонс-Вентворт в Покантико сгорел. Сотни людей беспомощно стояли в темноте, пока пламя пожирало деревянную постройку. К счастью, никто не пострадал. Джон и Сетти просто перенесли вещи в непримечательное строение на территории под названием Кент-Хаус. Старший давно собирался построить новый дом в Покантико и поэтому не особенно расстроился из-за пожара.

С 1902 года Младший и Эбби занимали в поместье очаровательный дом, известный как Эбитон-Лодж, удобный и просторный, в голландском стиле долины Гудзон, украшенный мансардными окнами и козырьками. Глядя с некоторым неодобрением на подремонтированные резиденции Старшего, они хотели, чтобы он занимал более крупное жилье. В результате они поддержали его желание воздвигнуть дом на самой высокой точке земель, Кайкате, пятисофутовом (ок. 150 м) возвышении с бесподобным видом на реку Гудзон, и взяли на себя планирование особняка, образца элегантности и безупречного вкуса. Выдвигались гипотезы, что Старший видел в проекте исцеление для Младшего после срыва, но в действительности неприятности сына затормозили проект. «Нью-Йорк таймс» рассказывала в мае 1905 года: «Неожиданный серьезный кризис в самочувствии Джона Д. Рокфеллера-младшего временно расстроил планы его отца на строительство красивого особняка этим летом в его огромном поместье в Покантико-Хиллс»³⁹. Год спустя Старший сказал кузену, что старался оградить Младшего от переутомления и никогда не стал бы торопить его со строительством нового дома. Он, конечно, помнил, какая ответственность лежала на нем самом, когда он юношей руководил строительством семейного дома в Кливленде.

Весной 1904 года Старший разрешил сыну заказать у архитекторов первые наброски, и к следующему лету были заключены контракты с архитекторами Делано и Олдричем (Честер Х. Олдрич – дальний кузен Эбби), строителями «Томпсон-Старретт», дизайнером интерьеров Огденом Кодменом-младшим и ландшафтным архитектором Уильямом Уэллесом Босвортом. Когда Рокфеллеру представили чертежи, он поступил так же, как часто поступал в затруднительном положении – ничего не сделал. Он пользовался карманным вето, оставляя Младшего гадать, как и раньше, о своих намерениях. «Через какое-то время, – вспоминал Младший, – я пришел к убеждению, что причина, по которой он не отвечает, в том, что он сомневается, стоит ли строить такой большой дом, со всеми дополнительными заботами, связанными с этим, но, с другой стороны, он слишком щедр, чтобы предложить маленький дом для размещения его детей и внуков»⁴⁰. Очевидно, Младший угадал правильно, так как он представил планы дома поменьше – не такого большого, чтобы удовлетворить стремление отца к простоте, но достаточно просторного, чтобы разместить гостей, – и Рокфеллер с облегчением согласился. Дом должен был стать красивым, но не претенциозным, анонсируя новую эстетику сдержанного изящества Рокфеллеров, во многом ставшую заслугой Эбби Олдрич Рокфеллер.