То, что растет

Очевидно, что френология – полнейшее шарлатанство (и это еще мягко сказано), а ее применение на практике – чудовищно. Хиромантия – для неудачников, как и гадание на картах Таро, а также попытки распознать ауру. Тассеография – всего лишь обман, но безвредный, и мне нравится рассматривать содержимое моей чашки чая по утрам. Жаль, нет термина для попыток определить характер человека с помощью книжного шкафа; понять по набору книг и их расположению внутренний мир и состояние ума его владельца! Если и существует такой термин для книгоискательства и гадания по книгам, то мне он неизвестен. Рассматривая эти два понятия, я бы сказала, что «книгоискательство» в некоторой степени преуменьшает мой талант, ведь оно подразумевает лишь поиск одной конкретной книги на полках, а не попытку распознать подлинную натуру владельца домашней библиотеки. Хотя, в конечном итоге, когда любой из нас смотрит на полки в книжном шкафу, он всегда ищет только одну книгу; ту, которую хочет прочитать или которая поможет ему сформулировать какое-нибудь радикальное суждение. Иногда мы отмечаем отсутствие определенной книги или отсутствие книг вообще. Признаюсь, здесь играет роль классовый фактор, и хочу заверить вас, что когда я оказываюсь в домах без книг, я не делаю выводов, будто их обитатели, обладая достаточными средствами для покупки домашней библиотеки, вместо этого предпочитают тратить деньги на более легкие развлечения и удовольствия, и я не считаю, что обитатели домов, в которых нет книг, не являются читателями по своей натуре и не посещают местные библиотеки. Когда речь заходит о гадании на книгах, я всегда действую с большой осторожностью. Итак, я хочу сказать, что «Бесконечная шутка» Дэвида Фостера Уоллеса была далеко не первой книгой, на которую я обратила внимание в вашем книжном шкафу, и далеко не первой, которую я пролистала, однако это именно та самая книга, которую я искала, даже не осознавая, что ищу именно ее. Эта книга – ключ, позволяющий расшифровать вашу библиотеку. Все началось с того, что я обнаружила «Бесконечную шутку». Если вы вдруг не знаете (но я уверена, что вы прекрасно об этом осведомлены), книга стоит во втором книжном шкафу слева от стола, на третьей полке, в правом углу, прижимаясь к стенке шкафа и робко и едва заметно выглядывая из-за краешка черного дерева. Такое расположение может означать, что вы пытались спрятать книгу. Она не выставлена в центр полки на всеобщее обозрение так, чтобы надпись на ее широком корешке можно было увидеть с любого расстояния и из любой части вашего кабинета. (И между прочим, от моего взгляда не ускользнуло то, как вы расположили четыре высокие черные книжные полки над письменным столом с ноутбуком и прочей техникой, в этом явно ощущается кинематографическая отсылка к монолиту из фильма «Космическая одиссея 2001 года».) Я не думаю, что вы специально прятали «БШ»

. Ее скромное, если сравнивать с остальными книгами, местоположение отчасти демонстрирует ваш практицизм. Просто этот роман лучше всего было поставить именно сюда – прислонив к стенке шкафа так, чтобы он служил надежной подставкой, ведь книга достаточно большая и прочная и вполне может поддерживать остальные, она кажется мне своего рода стражем книжного шкафа. Она не заслоняет собой другие книги, не пытается эгоистично приковать к себе внимание, не позволяя рассмотреть корешки соседей по полке. Ее расположение в галактике ваших книжных шкафов весьма любопытно, но, разумеется, не настолько интересно и впечатляюще как то, что я обнаружила внутри ее. Думаю, не стоит говорить о том, что именно я нашла. На самом деле, я бы не удивилась, если бы вы смогли назвать номера страниц, где заложена закладка. Первое значение закладки (которая представляет собой прямоугольный обрывок проспекта, рекламирующего сбор пожертвований [одежда, обувь, книги] и напечатанного на зеленом картоне): очевидно, вы дочитали до страниц 126–127, а потом бросили эту книгу. «Бросили» – довольно громкое слово, и мне пока еще только предстоит понять мотивы этого вашего поступка, но вы улавливаете, что я хочу сказать. Вероятно, вы были воодушевлены: мы все испытываем подобное чувство, когда приступаем к чтению новой книги. Вы знали, что вас ждет, и свыклись с мыслью, что в течение нескольких месяцев вам придется выделять время, чтобы прочитать этот знаменитый, в том числе и своим огромным объемом, роман. Поначалу книга читалась легко, но затем вы потеряли запал; возможно, вам оказалось непросто читать подобную книгу на ночь перед сном – если вы предпочитаете именно такой тип чтения; эта книга не из тех, которые можно читать в течение двадцати – двадцати пяти минут зараз. Возможно, вы потеряли нить повествования (это одна из моих любимых вежливых отговорок на случай, если утрачиваешь интерес к сюжету, персонажам, теме, стилю и к самой книге в целом), а может быть, у вас скопилось слишком много книг, которые вы запланировали прочитать (полагаю, это та внушительная стопка на полу рядом с книжными шкафами? Для них то ли не осталось места, то ли они еще не прочитаны, не так ли?), и вы уже испытывали легкое волнение, вам не терпелось начать читать новую книгу, или же вы не могли смириться с мыслью, что если не уделить этой стопке внимания, она будет расти, но вам придется игнорировать ее, пока вы не закончите этот невероятно длинный роман. Какова бы ни была причина(ы), но вы поставили «БШ» обратно на полку (специально выбрав для нее нынешнее место) и пообещали себе, что вернетесь к ней, когда у вас будет больше времени. Разумеется, если бы книга увлекла вас, вы нашли бы для нее время. Но теперь прошел уже внушительный срок, и, если вы снова возьметесь за этот роман, вам придется начать его сначала, потому что невозможно в достаточной степени запомнить содержание первых ста двадцати с небольшим страниц, чтобы возобновить чтение с того места, где вы его прервали (возможно, вы помните что-то про университетскую среду, теннис, а также содержание некоторых сносок, но на этом – все). Закладка служит вашим признанием, и, должна сказать, весьма благородным. Когда вас спросят, читали ли вы «БШ», полагаю, вы не станете притворяться, что осилили книгу до конца, а ответите на вопрос честно, независимо от того, кто будет с вами находиться в одной комнате, на вечере или конференции. Вы скажете правду, потому что должны сделать это, у вас нет другого выбора, ведь закладка находится здесь, и она не солжет. Человек, который стал бы притворяться, что прочитал «БШ» до конца (а таковых довольно много), поставил бы книгу на видное место, чтобы все сразу могли увидеть, что он ее читал, и окружил бы ее другими книгами, более тонкими, с плохо читаемыми корешками, которые покажутся жалкими в тени этого великого и ужасного литературного труда. Но вы так не поступили. Полкой ниже я нашла «Бледного короля» Уоллеса в мягкой обложке. Эта книга тоже не стоит посередине полки, но и не ютится в углу. Среди ее страниц не спрятано никаких закладок. Можно предположить, что вы просто не прочитали ее, как не смогли закончить «БШ»

, но я присмотрелась внимательно и увидела явные признаки того, что книгу читали, например, три подчеркнутых абзаца, последний – на странице 423. Остается вопрос: смогли ли вы проникнуться более «доступным», хоть и незаконченным «БК», в котором кафкианская казенщина помножена на неврозы двадцать первого века, или же вы прочитали книгу от начала и до конца в качестве наказания за то, что бросили «БШ»? Вы всю жизнь прожили в Новой Англии, и я не удивлюсь, если пуританский стыд и чувство вины оказывают большое влияние на принимаемые вами решения. После того как я нашла «БК», я принялась отыскивать литературные труды, не принадлежащие к одному конкретному жанру, а также популярные бестселлеры, которые вы не закончили, поскольку в них оказались похожие закладки. Я была рада найти еще несколько примечательных произведений, и мне показалось, что эти закладки подобны своего рода читательскому вирусу, который заражает и распространяется. Также меня поразило то, в каких книгах одного и того же автора имеются закладки, а в каких – нет. Вы прочитали «Тайную историю» и «Маленького друга» Донны Тартт, но в ее «Щегле» между страницами 188–189 лежит закладка-фотокарточка, на которой ваша дочь позирует с футбольным мячом («Щегол»

находится рядом с «Портативным атеистом» Кристофера Хитченса, в котором нет никаких закладок, хотя я не уверена, что эту книгу в мягкой обложке вообще читали, так как ее корешок в идеальном состоянии); в книге «Только революции» Марка Данилевского есть закладка (но не из ленточек, а купленная в независимом книжном магазине в Кембридже) на страницах 92–93, а вот «Дом листьев» зачитан так основательно, что потрескавшийся корешок распадается на части и страницы выпадают из книги; «Диких детективов» Роберто Боланьо вы дочитали до страниц 244–245 (закладкой служит обрывок сложенного вдвое зарплатного чека), но полностью прочитали «2666» (много подчеркнутых абзацев по всей книге). Среди выдающихся произведений с закладками также «Благослави меня, Ультима», «Любовь гика», «Избранные рассказы»

Антона Чехова и «Киска, король пиратов»; в то время как «Миссис Дэллоуэй», «1Q84», «Возлюбленная» и «Джейн Эйр», очевидно, прочитаны. Хотя я не уверена, что «Джейн Эйр» читал именно П___: это довольно старое академическое издание, и в нем есть заметки, сделанные, судя по почерку, рукой Л_____. Однако гадатель по книгам должен принимать во внимание следующее (особенно учитывая, какими долгими были ваши семейные и партнерские отношения): все, что принадлежит вам, принадлежит и ей, и все, что принадлежит ей, принадлежит и вам, если только в ближайшее время не появится информация, опровергающая данное утверждение. Вы можете назвать меня романтиком, но я убеждена, что даже если вы, П____, не читали «Джейн Эйр», вам все равно известно, что Л_____ прочитала этот роман. О, вот она магия печатного слова! Кстати, заметьте, что до сих пор я обращала свое внимание только на внежанровые книги (или, по крайней мере, книги, которые не были написаны в жанре ужасов). Разумеется, большую часть книг в вашем кабинете можно отнести если не к литературе ужасов, то к странной фантастике, этого и следовало ожидать, учитывая характер и особенности вашей литературной деятельности. И мне бы хотелось лично ознакомиться с ней, прежде чем давать дальнейшие комментарии.