Только анархизм: Антология анархистских текстов после 1945 года

Однажды утром, после безвкусного завтрака, мучаясь похмельем от множества бокалов дешёвого французского вина, выпитого прошлым вечером, Карл поднимался по лестнице, отделявшей его от возможности вздремнуть, когда ему на глаза попалась одна из горничных, шедшая по своим делам.

«Эй, Ами, будь так добра, помоги-ка мне раздеться, – сказал он ей на своём французском с сильным акцентом. – Каждый раз как поем, одежда меня просто душит».

Ами раскраснелась, не зная, что ей делать. Из страха потерять свою работу она боялась обидеть его, но, с другой стороны, вид этого косматого седовласого мужчины с большим брюхом и гнусной вонью, исходящей изо рта, был ей отвратителен. Она была совсем не против небольших шалостей время от времени; при её скудном жалованье денежные подарки от господ были весьма подходящей прибавкой, но ведь должны же у девушки быть какие-то принципы. Пока она взвешивала все доводы за и против секса с ним, Карл уже решил за неё. Он взял её за руку, и прежде чем девушка успела осознать, она уже снимала с него одежду. Однако просто полежать голым на кровати (как на то втайне надеялась Ами) Карлу для хорошего досуга было явно недостаточно.

– Ну-ка, поцелуй меня, шлюшка. И снимай свои обноски. Я же по твоим глазам вижу, как ты хочешь со мной в койку.

– А что я с этого получу? – спросила Ами с некоторой дерзостью.

– Да заплачу я тебе, сучка. Всё зависит от твоего умения и старания.

Ами препоручила себя своей судьбе. Она решила отделаться от него как можно скорее. Она брала его член в свои руки, в рот, обращалась к нему, говорила с ним,

пыталась убеждать, проклинала его, наконец, упрашивала его, но почти без всякого эффекта. Ей-таки удалось привести его в слегка эрегированное состояние и успеть сразу же запихнуть его в себя, пока он случайно не поменял настроение. Только с помощью своих вагинальных мышц она удерживала его внутри. Будучи не из слабых, она вся покрылась потом и была на грани изнеможения, когда он, наконец, достиг оргазма. Он так ничего не изверг из себя – единственный плюс в этой ситуации, как она вспоминала потом.

– Держу пари, Эмма, это был лучший трах в твоей жизни, – похвастался Карл, всё ещё с трудом хватая воздух.

– Как скажете, партнёр. Так что насчёт денег, которые вы обещали мне заплатить? Вам ведь понравилось, не так ли?

В ответ Карл лишь разразился смехом. Он поднялся и принялся надевать свои штаны. «Я ещё не разобрался с твоими стараниями и умениями. Нам стоит повторить наш небольшой эксперимент ещё пару раз». Он засмеялся от собственного остроумия.

Она тоже выдала несколько саркастических смешков. «Да-да, как мило. Но мне-то что с того?»

Карл уже получил, что хотел, от этой неблагодарной юной особы. Он велел ей убираться. Она начинала действовать ему на нервы, тогда как ему уже следовало бы заниматься своей книгой о классовой войне во Франции.

Ами решила отомстить. Сначала она хотела найти где-нибудь нож и ударить им его, но подумав, решила действовать рациональнее. Вместо этого она взяла телефон и вызвала жандармов. Она рассказала им всё об этом человеке, пытающемся развязать классовую войну в одной из комнат на третьем этаже «Частных апартаментов». Полицейские практически сразу оказалась на месте преступления, занялись расследованием и на всякий случай арестовали Карла. На следующий день его вместе со всей семьёй депортировали в Германию, где они поселились в Кёльне. С тех пор Ами больше ничего не слышала о нём. Но, конечно же, это был не последний раз, когда мир слышал о Карле Марксе.

Пенетрация

С древних времён и до наших дней единство возникает путём жестокости и очищения, которые отличают нас от прочих животных.

Семьюдесятью годами позже двое невысоких и довольно коренастых мужчин среднего возраста гуляли по улицам Москвы, заключив друг друга в тёплые объятья. Был День Эрекции, страна жила в период Новой Экономической Программы – Нэпушки, как её нежно называли революционные массы. В те дни в первой стране социализма было много свободного капиталистического предпринимательства.

«Ух-ты, Владимир, только взгляни на этого монстра!» – закричал младший из этих людей, похожих на птицеводов. Они остановились перед фасадом колоссального Центра Всенародного Эроса, располагавшегося на месте бывшей православной церкви, стоявшей на Красной площади. Громадина, привлёкшая внимание Иосифа, и столь восхитившая его, представляла собой колоссальный член из пластика, демонстрировавшийся на красном подиуме посреди нарядов для бондажа, плетей, надувных кукол, фетишистского нижнего белья и прочих развратных диковинок такого рода.

Владимир застыл, словно в трансе. Всё его тело непроизвольно тряслось, как на пороге эпилептического припадка. Эти симптомы были хорошо знакомы Иосифу. Он сумел угомонить Владимира, дав ему какую-то сладость, взяв за руку и проведя его внутрь, поближе… к Нему!