Том 1

— Мне кажется, что Хейворд отдает предпочтение светским песням. Условия солдатской жизни мало распола¬ гают к степенным занятиям. — Благозвучный голос, как и все другие таланты, да¬ руется человеку для того, чтобы он употреблял его на поль¬ зу своим ближним и не злоупотреблял им. Меня никто не может упрекнуть в том, что я давал своему таланту невер¬ ное направление. — Вы занимаетесь только духовным пением? — Вот именно. Как псалмы Давида превосходят все другие поэтические произведения, так и мелодии, на кото¬ рые они переложены, стоят превыше всех светских песен. Где бы я ни останавливался, по каким бы странам ни путе¬ шествовал — ни во время сна, ни в минуты бдения я не расстаюсь с любимой книгой, изданной в Бостоне в 1744 го¬ ду, под заглавием «Псалмы, гимны и священные песни Ветхого и Нового завета, переведенные английскими стиха¬ ми для поучения и утешения истинно верующих в обще¬ ственной и частной жизни, преимущественно в Новой Ан¬ глии». При этих словах чудак вынул из кармана книжку и, надев на нос очки в железной оправе, открыл томик с та¬ кой осторожностью и почтением, которых требует обраще¬ ние со священными предметами. Потом, без дальнейших рассуждений и объяснений, он вложил в рот какой-то странный инструмент. Послышался пронзительный, высо¬ кий звук. Вслед за тем псалмопевец взял голосом ноту октавой ниже и наконец запел. Понеслись нежные, мело¬ дичные звуки; даже беспокойное движение лошади не по¬ мешало пению. О, как отрадно это — Жить в братстве и труде, Как будто благовония Текут по бороде! Псалмопевец все время отбивал такт правой рукой. Опуская ее, он слегка касался страниц книги; поднимая же, размахивал ею с особым искусством. Его рука не пере¬ ставала двигаться, пока не замер последний звук. Тишина леса была нарушена. Магуа повернулся к Дун¬ кану и пробормотал несколько слов на ломаном английском языке, а Хейворд, в свою очередь, заговорил с незнаком¬ цем, прервав его музыкальные упражнения. 521

— Сейчас, по-видимому, не предвидится никакой опас¬ ности, но все же ради простой осторожности нам следует ехать без шума. Мне придется, Алиса, лишить вас удоволь¬ ствия и просить этого джентльмена отложить пение до более благоприятного времени. — Действительно, вы лишаете меня большого удоволь¬ ствия, — с лукавой усмешкой ответила девушка. — Право, мне еще никогда не случалось слышать, чтобы так прево¬ сходно пели такие бессмысленные слова! Я уже собиралась спросить нашего спутника о причинах такого странного не¬ соответствия, но ваш громовой бас, Дункан, прервал нить моих размышлений. — Не понимаю, почему вы называете мой голос гро¬ мовым басом? — произнес Хейворд, слегка обиженный ее словами. > Я знаю только одно, а именно: что безопас¬ ностью вашей и Коры дорожу несравненно больше, нежели всей музыкой Генделя!1 Молодой офицер замолчал и посмотрел в сторону чащи, потом искоса и подозрительно взглянул на Магуа, который шел по-прежнему спокойно и невозмутимо. Увидав это, молодой человек улыбнулся, потешаясь над собственными тревогами: разве не принял он только что блики света на каких-то блестящих лесных ягодах за горящие зрачки при¬ таившегося в листве индейца! Теперь майор ехал спокойно, продолжая разговор, прерванный мелькнувшими в его уме опасениями. Но Хейворд сделал великую ошибку, позволив своей юной гордости заглушить голос осторожности. Едва спутники проехали несколько шагов, как ветви кустов осторожно и бесшумно раздвинулись, и из них вы¬ глянуло свирепое лицо в грозной боевой раскраске. Злобное торжество осветило темные черты жителя лесов, провожавшего взглядом маленький беззаботный отряд. Легкие и грациозные всадницы то исчезали, то появля¬ лись среди ветвей; за ними двигался отважный майор на своей превосходной лошади, а позади всех — нескладный учитель цения. Наконец и его фигура скрылась среди тем¬ ных стволов глухого леса. 1 Гпндель Георг-Фридрих (1685—1759) — великий немецкий композитор. 522