Том 1

тащиться на своих слабых ногах позади отряда. Раненые стонали; их товарищи шагали молчаливо и угрюмо; жен¬ щины и дети дрожали от ужаса перед неизвестностью. Когда робкая толпа вышла из ворот форта на открытую низменность, перед ьей открылась печальная картина: невдалеке, с правой стороны, стояла французская армия, так как, едва солдаты Монкальма заняли укрепление, ге¬ нерал стянул к форту все свои отряды. Французы молчали¬ во, но внимательно наблюдали за движением побежденных, отдавая им установленные воинские почести; никто из победителей в сознании своего успеха не бросил врагам ни насмешки, ни оскорбления. Отряды англичан, численностью около трех тысяч чело¬ век, медленно двигались через низменность, стекаясь к оборонному пункту в том месте, где дорога к Гудзону сво¬ рачивала в лес. На густой опушке леса показались индей¬ цы. Краснокожие пристально смотрели на своих врагов; некоторые, точно коршуны, двигались вслед за ними и, ка¬ залось, не смели броситься на добычу только потому, что присутствие многочисленного французского войска сдер¬ живало их. Некоторые гуроны все-таки замешались в ряды побежденных и с мрачными и недовольными лицами вни¬ мательно наблюдали за движущейся толпой, хотя и не сме¬ ли открыто проявить свою враждебность. Авангард под предводительством Хейворда дошел до ущелья и постепенно исчез из виду. Вдруг Кора услышала звуки перебранки и повернулась в сторону раздраженных голосов. Один из солдат отстал от своего отряда и был на¬ казан за свое непослушание тем, что кто-то отнял у него подобранные им пожитки. Это был очень рослый малый, достаточно алчный, для того чтобы не уступить без борьбы захваченное им добро. В дело вмешались посторонние: одни стали на сторону сол¬ дата, другие — на сторону его обидчика. Голоса делались все громче, озлобленней. Явилось около сотни дикарей; они, точно по волшебству, выросли там, где за минуту перед тем было человек двенадцать гуронов. Вскоре Кора заметила, что Магуа скользнул в толпу своих соотечественников к обратился к ним, пользуясь всеми приемами своего злове¬ щего красноречия. Женщины и дети остановились, сбив¬ шись вместе, словно стая испуганных птиц. Магуа приложил руки к губам: раздался зловещий и 669

устрашающий вопль. Индейцы, рассеянные по лесу, вздрог¬ нули при звуках этого хорошо знакомого им клича. Тотчас же по всей равнине пронесся дикий вой; раздался он и под сводами леса. Это был крик, какой не часто вырывается из человеческого горла. Он послужил страшным сигналом: более двух тысяч ди¬ карей высыпало из лесу; все они мигом усеяли роковую равнину. Началась страшнейшая кровопролитная резня. Повсюду царила смерть в самом ужасном, отталкивающем виде. Сопротивление только распаляло убийц; дикари про¬ должали наносить удары даже мертвым. Кровь текла пото¬ ками. Гуроны все больше и больше воспламенялись видом этой крови... Дисциплинированные отряды быстро выстроились в сомкнутые ряды и старались остановить нападающих ди¬ карей внушительным видом военного фронта. Это до изве¬ стной степени удалось им. Многие солдаты, надеясь усми¬ рить обезумевших дикарей, бросались на них, размахивая прикладами своих незаряженных ружей, однако индейцы выхватывали у них ружья и тем самым лишали их возмож¬ ности обороняться. Как всегда, во время таких событий никто не мог дать себе отчета, сколько времени прошло с начала резни. Мо¬ жет быть, страшная сцена продолжалась десять минут, но они показались столетием. Пораженные ужасом, обессилев¬ шие от страха, Кора и Алиса стояли, словно прикованные к одному месту. Толпа женщин, окружавшая сестер, лиша¬ ла их возможности бежать; потом страх и смерть рассеяли толпу; однако бежать было некуда — девушки попали бы прямо под томагавки своих врагов. Повсюду раздавались крики, стоны, мольбы и проклятия. Но вот Алиса увидела высокую фигуру своего отца. Мунро быстро двигался через низину и, казалось, направлялся к французскому лагерю. Не обращая внимания на опасность, он спешил к веролом¬ ному Монкальму, чтобы потребовать от него обещанного и запоздавшего эскорта для женщин. Множество блистаю¬ щих топоров и украшенных перьями копий были готовы отнять у него жизнь, однако, даже охваченные бешенством, дикари останавливались, видя спокойствие его лица. Все еще энергичная рука ветерана хладнокровно отстраняла от себя страшное оружие, иногда же и сами гуроны, пригрозив ему смертью, казалось, не имели достаточного мужества, 670