Том 1

Поэтому, когда Дункан и Давид очутились среди группы детей, забавлявшихся играми, появление их было вполне неожиданным. Как только детвора заметила их, она раз¬ разилась дружным пронзительным предостерегающим кри¬ ком и затем, точно по волшебству, скрылась из глаз при¬ шельцев. Обнаженные смуглые тела припавших к земле мальчишек так хорошо гармонировали по окраске с увя¬ дающей травой, что сперва казалось, будто земля действи¬ тельно поглотила их. Но, когда Дункан пригляделся внима¬ тельнее, он увидел, что на него отовсюду устремлены чер¬ ные быстрые глаза. Пытливые недружелюбные взгляды поколебали на мгновение решимость молодого человека, но отступать было поздно. На крик детей из ближайшей хижины вышли де¬ сять воинов, которые столпились у порога мрачной, воин¬ ственной группой, с невозмутимым спокойствием выжидая приближения чужих людей. Давид, до известной степени привыкший к этому зрели¬ щу, направился прямо к ним с твердостью, которую, по- видимому, нелегко было поколебать. Это была главная хи¬ жина селения — грубый шалаш из коры и ветвей. В ней происходили советы и сходки племени. Дункану трудно было придать своему лицу столь необходимое выражение равнодушия в момент, когда он пробирался между темными могучими фигурами индейцев. Но, сознавая, что жизнь его зависит от самообладания, он положился на благоразумие своего товарища, следом за которым шел, стараясь приве¬ сти в порядок свои мысли. Кровь стыла у него в жилах от сознания непосредственной близости свирепых и беспо¬ щадных врагов, но он настолько владел собой, что ничем не выдал своей слабости. Следуя примеру мудрого Гамута, он вытащил связку душистого хвороста из кучи, занимавшей угол хижины, и молча сел на нее. Как только их гость прошел в хижину, воины, стояв¬ шие у порога, стали также возвращаться туда и, разместив¬ шись вокруг него, терпеливо ждали, когда чужестранец за¬ говорит. Многие индейцы в ленивой, беспечной позе стояли, прислонившись к столбам, которые поддерживали ветхое строение. Трое или четверо самых старых и знаменитых вождей поместились на полу немного впереди. Зажгли факел, вспыхнувший ярким пламенем, и в его колеблющемся красноватом свете из мрака выплывали то 725

одни, то другие лица и фигуры. Дункан старался прочесть на лицах своих хозяев, какого приема он может ожидать от них. Но индейцы, сидевшие впереди, почти не смотрели на него; глаза их были опущены вниз, а на лице было такое выражение, которое можно было истолковать и как почте¬ ние и как недоверие к гостю. Люди, стоявшие в тени, были менее сдержанны. Дункан скоро заметил их испытующие и в то же время уклончивые взгляды; они изучали его лицо и одежду; ни один его жест, ни один штрих в раскраске, ни одна подробность в покрое его одежды не ускользала от их внимания. Наконец один индеец, мускулистый и крепкий, с про¬ седью в волосах, выступил из темного угла хижины и заго¬ ворил. Он говорил на языке вейандотов, или гуронов, слова его были непонятны Дункану. Судя по жестам, которыми сопровождались эти слова, можно было думать, что они имели скорее дружелюбный, чем враждебный смысл. Хей¬ ворд покачал головой и жестом дал понять, что не может ответить. — Разве никто из моих братьев не говорит ни по-фран¬ цузски, ни по-английски? — сказал он по-французски, огля¬ дывая поочередно всех присутствующих в надежде, что кто- нибудь утвердительно кивнет головой. Хотя многие повернули голову, как бы желая уловить смысл его слов, но ответа не последовало. — Мне было бы грустно убедиться, — проговорил Дун¬ кан по-французски, выбирая наиболее простые слова,— что ни один представитель этого мудрого и храброго народа не понимает языка, на котором Великий Отец говорит со своими детьми. Его огорчило бы, если бы он узнал, что краснокожие воины так мало уважают его. Последовала продолжительная, тяжелая пауза, в тече¬ ние которой ни одно движение, ни один взгляд индей¬ цев не выдали впечатления, произведенного этим замеча¬ нием. Дункан, который знал, что молчание считалось достой¬ ной чертой среди его хозяев, с радостью воспользовался этим, чтобы собраться с мыслями. Наконец тот же самый воин, который обращался к нему раньше, сухо ответил ему на канадском наречии: — Когда наш Великий Отец говорит со своим народом, то разве он разговаривает на языке гуронов? 726