Том 1

предвосхитили и желают испробовать на больной могуще¬ ство музыки. Гамут в ту минуту, как вошли посетители, готовился излить свою душу в пении; подождав немного, он начал петь гимн, который мог бы произвести чудо, если бы толь¬ ко вера имела в данном случае какое-нибудь значение. Ему позволили допеть до конца, так как индейцы относи¬ лись с уважением к его воображаемой помощи. Хейворд был очень рад этой отсрочке. Когда замирающие звуки гимна донеслись до слуха Хейворда, он невольно отскочил, услышав, что кто-то сзади него повторяет их замогильным голосом. Оглянувшись, он увидел, что косматое чудовище, сидя в тени пещеры, беспокойно и неуклюже раскачивает¬ ся и повторяет тихим рычанием звуки гимна. Трудно описать впечатление, произведенное на Дави¬ да таким странным эхом. Глаза его широко раскрылись, голос внезапно пресекся от изумления... Под влиянием чувства, скорее похожего на страх, чем на удивление, он громко крикнул Хейворду: «Она близко и ждет вас!» — и стремительно выбежал из пещеры. Глава XXV Миляга. А у вас роль Льва переписана? Вы мне теперь же ее дайте, а то у меня память очень туга на ученье. П иг в а. Тут и учить-то нечего, и так сы¬ граешь, тебе придется только рычать. Шекспир, «Сон в летнюю ночь» Эта сцена представляла собой странную смесь смешно¬ го с торжественным. Животное продолжало раскачивать¬ ся, по-видимому нисколько не уставая; но его смешные по¬ пытки подражать мелодии, напеваемой Давидом, прекра¬ тились, лишь только последний покинул поле действия. Слова Гамута, брошенные им на его родном языке, как по¬ казалось Дункану, имели тайный смысл, хотя ничто из окружающего не помогало обнаружить предмет его поист ков. К ложу больной подошел вождь и дал знак удалиться женщинам, собравшимся толпой, чтобы посмотреть на ис- 748

кусство незнакомца. Женщины послушались безропотно, но неохотно. Когда замолкло эхо, разбуженное хлопнувшей в отдалении дверью, вождь указал на больную, кото¬ рая была его дочерью, как оказалось впоследствии, и сказал: — Пусть брат мой покажет свою силу. Призванный так повелительно к исполнению принятой на себя роли, Хейворд с тревогой подумал, что малейшее колебание может оказаться опасным. Он постарался при¬ помнить те своеобразные заклинания и странные обряды, которыми индейские колдуны прикрывают обыкновенно свое невежество и бессилие. Более чем вероятно, что в том состоянии смятения, в котором был Дункан, он мог тут же сделать какую-нибудь роковую ошибку, если бы грозный рев четвероногого не остановил его в самом начале. Три раза он возобновлял свои попытки и всякий раз встречал то же непонятное сопротивление, причем при каждом пе¬ рерыве рев животного казался все более диким и гроз¬ ным. — Демоны ревнуют, — сказал гурон, — я ухожу. Брат, эта женщина — жена одного из моих самых храбрых вои¬ нов, поступи с ней справедливо... Тише, — сказал он раз¬ драженному зверю, — я ухожу. Дункан остался в странном, пустынном помещении на¬ едине с беспомощной больной и опасным зверем. Послед¬ ний прислушивался к движениям индейца с тем смышле¬ ным видом, которым отличаются медведи, пока новый звук эха не возвестил, что вождь вышел из пещеры. Тогда мед¬ ведь повернулся, подошел, переваливаясь, к Дункану и сел против него в своей обычной позе. Молодой человек оглянулся вокруг, ища орудия, что¬ бы отразить нападение, которого он ожидал. Но настроение животного, по-видимому, внезапно из¬ менилось. Он уже не ворчал, не выражал никаких других признаков гнева; все его громадное косматое тело тряслось как бы от какого-то странного внутреннего волнения, не¬ уклюжими передними лапами он тер свою словно ухмы¬ ляющуюся морду. Хейворд не сводил глаз с медведя и вдруг увидел, как страшная голова упала набок и на ее месте по¬ явилось добродушное лицо разведчика. — Тсс! — сказал осторожный житель лесов, прерывая восклицание Хейворда. — Негодяи бродят вокруг. 749