«Я МОЛЮ, КАК ЖАЛОСТИ И МИЛОСТИ...»{*}
Я молю, как жалости и милости,Франция, твоей земли и жимолости,Правды горлинок твоих и кривды карликовыхВиноградарей в их разгородках марлевых.В легком декабре твой воздух стриженыйИндевеет — денежный, обиженный...Но фиалка и в тюрьме: с ума сойти в безбрежности!Свищет песенка — насмешница, небрежница, —Где бурлила, королей смывая,Улица июльская кривая...А теперь в Париже, в Шартре, в АрлеГосударит добрый Чаплин Чарли —В океанском котелке с растерянною точностьюНа шарнирах он куражится с цветочницей...Там, где с розой на груди в двухбашенной испаринеПаутины каменеет шаль,Жаль, что карусель воздушно-благодарнаяОборачивается, городом дыша, —Наклони свою шею, безбожницаС золотыми глазами козы,И кривыми картавыми ножницамиКупы скаредных роз раздразни.3 марта 1937РЕЙМС — ЛАОН{*}
Я видел озеро, стоявшее отвесно, — С разрезанною розой в колесе Играли рыбы, дом построив пресный. Лиса и лев боролись в челноке. Глазели внутрь трех лающих порталовНедуги — недруги других невскрытых дуг.Фиалковый пролет газель перебежала, И башнями скала вздохнула вдруг, —И, влагой напоен, восстал песчаник честный,И средь ремесленного города-сверчкаМальчишка-океан встает из речки преснойИ чашками воды швыряет в облака.4 марта 1937«НА ДОСКЕ МАЛИНОВОЙ, ЧЕРВОННОЙ...»{*}
На доске малиновой, червонной,На кону горы крутопоклонной, —Втридорога снегом напоенный,Высоко занесся санный, сонныйПолу-город, полу-берег конный,В сбрую красных углей запряженный,Желтою мастикой утепленныйИ перегоревший в сахар жженый.Не ищи в нем зимних масел рая,Конькобежного голландского уклона,Не раскаркается здесь веселая, кривая,Карличья, в ушастых шапках стая, —И, меня сравненьем не смущая,Срежь рисунок мой, в дорогу крепкую влюбленный,Как сухую, но живую лапу кленаДым уносит, на ходулях убегая...6 марта 1937«Я СКАЖУ ЭТО НАЧЕРНО, ШОПОТОМ...»{*}
Я скажу это начерно, шопотом,Потому что еще не пора:Достигается потом и опытомБезотчетного неба игра.И под временным небом чистилищаЗабываем мы часто о том,Что счастливое небохранилище —Раздвижной и прижизненный дом.9 марта 1937«НЕБО ВЕЧЕРИ В СТЕНУ ВЛЮБИЛОСЬ...»{*}
Небо вечери в стену влюбилось, —Все изрублено светом рубцов —Провалилось в нее, осветилось,Превратилось в тринадцать голов.Вот оно — мое небо ночное,Пред которым как мальчик стою:Холодеет спина, очи ноют.Стенобитную твердь я ловлю —И под каждым ударом таранаОсыпаются звезды без глав:Той же росписи новые раны —Неоконченной вечности мгла...9 марта 1937