Том 10. Воспоминания

Когда я подъезжал к Обнинску, признаков нахождения штаба я не заметил. А потом вдруг вижу – два связиста тянут проволоку недалеко от дороги. Я остановил машину, спрашиваю:

– Товарищи, не знаете, – говорю, – где штаб Резервного фронта?

– Нет, не знаем.

– А куда вы тянете провод?

– Куда надо, – говорит солдат, – туда и тянем!

Здоровый детина такой! Ну, думаю, солдаты хорошо службу знают, раз незнакомому человеку так отвечают. Пришлось назвать себя, кто я такой есть.

– Извиняемся, – говорит, – мы вас не знаем в лицо, поэтому так и ответили. А что касается штаба, – говорит, – то вы его уже проехали. Вон за мостом через Протву, на горе, вам охрана покажет, куда надо ехать!

Ну, я поблагодарил и поехал. И действительно, через три минуты уже был в штабе. Как раз в это время представитель Ставки Мехлис, в комнату к которому я попал в первую очередь, разговаривал по телефону и кого-то здорово распекал. Тут же вошел начальник штаба¹³

. Меня интересовал командующий. Я говорю:

– Где командующий? Где Семен Михайлович?

– Товарищ генерал, сами не знаем! Вчера поехал в Сорок третью армию, боимся, не случилось ли что там с Семеном Михайловичем. Посылали офицеров связи, но до сих пор не нашелся Семен Михайлович!

Короче говоря, так ничего толком дополнительно не узнав, поехал искать Семена Михайловича. Поехал через Малоярославец – думаю, что ближе к фронту скорей разберусь в обстановке. Проезжаю через Малоярославец – видим машины, спрашиваю, чьи машины.

– Семена Михайловича Буденного.

Ну, я обрадовался, что Семена Михайловича нашел. Вошел в помещение райисполкома, где Семен Михайлович находился, застал его там – он внимательно рассматривал карту. Поздоровались, потолковали с ним, что и как. Я сказал, что был у Конева.

– А как дела у Конева?

Я говорю:

– Да вот, дела сложились там не особенно хорошо.

– А у нас, – говорит Буденный, – тоже не лучше. Дорогу на Малоярославец и далее на Москву, собственно говоря, прикрывать нечем. А это очень опасное направление!

Поговорили с Семеном Михайловичем, чтобы он возвращался в штаб. Я объяснил ему, где его штаб остановился. Говорю:

– Позвони сейчас же Верховному и доложи обстановку, как она здесь сложилась, на твоем участке. И скажи, что я поехал в сторону Юхнова, а затем в направлении на Калугу. Хочу разобраться, что там происходит.

По пути в Юхнов меня встретил комендант укрепленного района Малоярославец, который фактически только начал формироваться. Поговорил с ним, дал ему указания в отношении разведки и обеспечения этого направления в пределах его возможностей. А сам поехал в Медынь – увидел там разрушения, которые произвела накануне авиация. Там не было ничего, никаких войск. Встретил только женщину – стоит и копается в чем-то… Обращаюсь к ней, не отвечает. Смотрит непонимающим взглядом. Вдруг выходит из-за угла другая женщина, с мешком, половина мешка у нее чем-то набита.

– Вы, – говорит, – у нее ничего не спрашивайте, она с ума сошла с горя.

– С какого, – говорю, – горя?

– А вот вчера налетела авиация, она, говорит, набирала воду из колодца, на ее глазах в дом попала бомба, дом разрушила, и под этими обломками придавило ее двоих внучат. Да вот, – говорит, – и я собираюсь уходить в Малоярославец, но ничего никак но найду. Дом наш тоже разрушен. А надо чем-нибудь из одежонки запастись на дорогу.

Я спросил:

– Тут были какие-нибудь части? Солдаты, военные?

– Нет, – говорит, – никого, ночью сегодня прошли, провезли раненых, две машины прошло, и милиция вчера вечером тоже отошла, никого нет. И жители все ушли в сторону Малоярославца.

Поехал я дальше в направлении Юхнова. В одном перелеске вдруг меня остановили солдаты в шлемах, смотрю – танкисты.

– Кто вы будете? – спрашивают.

Я назвал себя.

– Вы кто такие?

– А мы танкисты.

– Какая часть?

– Танковая бригада.

– Кто командир?

– А вот он здесь, недалеко.

Я пошел и, к счастью, смотрю, знакомый человек – Троицкий¹⁴. Подошел, докладывает:

– Командир бригады Троицкий. Бригада стоит в резерве Главного Командования.

Это была очень приятная для меня встреча. Троицкий был в свое время начальником штаба одиннадцатой танковой бригады, бригады Яковлева. Очень хороший начальник штаба был. А эта бригада была грозой японцев. На горе Баин-Цагая она учинила им полный разгром, и японцы, надо прямо сказать, боялись этой бригады. Обсудили с Троицким обстановку, что ему надо делать. А сам я поехал в район Калуги. Калуга была еще в наших руках, и на подступах к Калуге драка была довольно ожесточенная.

В районе Калуги меня догнал офицер штаба Резервного фронта и вручил телефонограмму Бориса Михайловича Шапошникова, в которой было сказано: «Верховное Главнокомандование назначает вас командующим Западного фронта. Вам надлежит немедленно прибыть в штаб Западного фронта».

Я развернулся и утром рано десятого числа прибыл в штаб Западного фронта.

Вопрос. Уже в качестве командующего?