Том 2. Рим / После Рима

Мандрогеронт: – О, я бедный!Сикофант: – О, я несчастный!Сарданапал: – О, крушение всех надежд!Сикофант: – О, Мандрогеронт, о, наш учитель!Сарданапал: – О, Сикофант мой!Мандрогеронт: – О, папаша Сарданапал!Сарданапал: – Облачимся в траур, друзья мои бедные,  и окутаем головы! Не человека мы потеряли,  хуже: убыток оплакиваем! Что ж теперь делать, богачи?  что скажете о сокровище?  В прах обратилось золото! Кабы так случилось и с каждым,  у кого есть золото, —  то-то были бы мы богатыми!Мандрогеронт: – Сложим скудное, бесполезное бремя  и оплачем погребение. О обманчивое сокровище, я ли не гнался за тобою  навстречу ветру и волне? Ради тебя переплыл я море,  ради тебя пошел на все! Для того ли я стал колдуном и магом,  чтобы меня обманывали покойники? Я другим предсказывал будущее,  а своей судьбы не знал. Ах, теперь-то я понимаю,  что означали все наши сны! Точно, нашел я драгоценность,  но для другого – не для меня. Злая судьба наша все изменила:  нашли мы сокровище,  да нам оно ни к чему.  Все пошло наоборот!

 Над своим добром никогда я не плакал,  а нынче плачу над чужим. Только тебя самого, о Кверол,  не коснулось горе твое.Сарданапал: – Что за болезнь тебя убила,  о жестокое золото? Что за костер обратил тебя в пепел?  Что за колдун унес тебя? О сокровище, ты лишило нас наследства. Куда пойти нам, отлученным? Какой кров нас примет?  Какой горшок накормит нас?Мандрогеронт (Сикофанту): – Друг, давай осмотрим урну  еще и еще разок.Сикофант: – Нет, приятель, ищи другой надежды,  а этой уж и след простыл.Мандрогеронт (Сарданапалу): – Прошу, прочти еще раз надпись над прахом  и все, что здесь написано.Сарданапал: – Умоляю, прочти сам, а то мне страшно дотронуться до покойника:  пуще всего я этого боюсь.Сикофант: – Экий ты трус, Сарданапал:  давай-ка я прочту. «Триерин, сын Триципитина,  здесь похоронен и зарыт». Горе мне, горе!Мандрогеронт: – Что с тобой?Сикофант:       – Дыханье теснит. Слышал я, что золото пахнет, —  а это даже и смердит.Мандрогеронт: – Как же так?Сикофант:       – В свинцовой крышке  здесь частые дырочки:

  вот из них и тянет мерзким запахом. Никогда не знал я раньше,  что от золота такая вонь. От нее любому ростовщику станет тошно.Мандрогеронт: – И какой же запах у пепла?Сикофант: – Дорогостоящий и скорбный,  требующий уважения.Мандрогеронт: – Будем же почтительны к этому праху, коли от него и до сих пор несет достоинством.Сикофант: – Ах, не попал бы я впросак,  кабы прислушался к вещему галочьему гомону!Сарданапал: – Ах, не попал бы я в ловушку, кабы понял,  какой мне куцая собака давала знак!Мандрогеронт: – Какой же знак?Сарданапал:       – Когда выходил я в переулок,  она искусала все ноги мне.Мандрогеронт: – Чтоб у тебя совсем отсохли ноги,  чтоб ты с места не сошел!  О, Евклион злокозненный, разве мало, пока жив был,  поглумился ты надо мной? И из могилы меня ты преследуешь?  Ах, сам я это заслужил, доверившись вероломному,  который и смеяться-то не умел! Видно, даже умирая,  издевался он надо мной.Сикофант: – Эх, и что же теперь нам делать?Мандрогеронт: – Что же, как не то, о чем мы  говорили только что? Надо хоть сыну его Кверолу  отомстить как следует. То-то славно мы над ним,  над суеверным, потешимся! Вот этот горшок мы потихоньку

 пропихнем к нему в окошко, чтоб и он оплакал то,  над чем мы слезы пролили. (Сарданапалу.) Подойди-ка на цыпочках и послушай,  что там Кверол делает?Сарданапал: – Эта мысль мне нравится!Мандрогеронт: – Подойди же, говорят тебе,  да загляни одним глазком.Сарданапал: – Как, что я вижу? Там вся челядь наготове  с палками и с розгами.Мандрогеронт: – Клянусь, не иначе как Злосчастья  ожидают эти суеверные! Подойди-ка, нагони на них страху: говори, что ты – Злосчастье,  и грозись вернуться в дом.Сарданапал: – Эй, Кверол!Кверол (из дому):       – Кто там?Сарданапал: – Отвори скорее дверь!Кверол: – А зачем?Сарданапал: – Хочу вернуться я к себе домой!Кверол: – Эй, Пантомал, эй, Зета, заходите справа, слева! Убирайся прочь, Злосчастье,  туда, куда жрец унес тебя!Сарданапал: – Эй, Кверол!Кверол:       – Зачем ты зовешь меня?Сарданапал: – Я твоя судьба, и маг тебе  предсказывал, что я вернусь!Кверол: – Убирайся! Нынче даже самого Счастья  не пущу к себе я в дом!Мандрогеронт: – Ты, Сикофант, отвлеки их к этой двери, а я тем временем заброшу  нашу урну к ним в окно.Сикофант

: – Отворите эти двери!Кверол: – Эй, скорее, все сюда!Мандрогеронт (бросает урну в дом): – Вот тебе, Кверол, получай Евклионово сокровище! Чтоб не знавать других сокровищ  ни тебе, ни детям твоим! Дело сделано; скорее на корабль, чтоб с нами снова  не стряслось какой беды!Сарданапал: – Ах, как видно, все равно уж  сегодня от беды нам не уйти! Подойду-ка я поближе: больно любопытно, что там скажет наш Кверол? Человек он суеверный  и труслив до крайности. Каково-то перепугает  его наш покойничек? Ну-ка, навострю я ухо!.. Как? Что я слышу? Весь дом ликует,  все прыгают от радости. Я погиб! Прислушаюсь еще раз… Конечно!  В дом их счастие пришло! Горе нам, горе!  Тащат мешки, ларцы, сундуки,  считают золото, позвякивают монетами. О, я несчастный! Жизнь скрывалась  там, где смерть мы видели! Ах, оплошали мы, горемыки, да как!  Оплошали, и не раз! Совершилось превращенье:  взяли прах, а вернули золото. Что же мне делать? Бежать, да и только, чтоб не схватили, как вора!  Пойду к моим товарищам, чтобы такое дело – вот уж поистине погребенье! —  не мне одному оплакивать.