Том 2. Верую!

«Когда Василия Макаровича после окончания ВГИКа направили на Свердловскую киностудию, он решил остаться в Москве. Ни прописки, ни жилья у него не было... Вот я и решила его приютить. Он у меня прописался и стал жить... Жил, как родной. Сюда к нам и его мама Мария Сергеевна приезжала... Вася-то, он меня второй матерью называл, и я этим очень горжусь».

Вторая мама... Кто хоть немного знает Шукшина, согласится, что такими словами он зазря бросаться бы не стал...”

Письмо Константиновича Федина, первого секретаря Союза писателей СССР в те годы:

“Уважаемый Василий Макарович. Сейчас, получив верстку 9-го номера «Нов. мира», прочитал два Ваших рассказа и после первого сразу схватил перо, чтобы написать Вам – о чем? Только о том, как растроган, взволнован отличной Вашей прозой художника! Думал – похвалою рассказа «В профиль и анфас» ограничусь, но – складывая листы – остановился на рассказе «Как помирал старик» и тоже прочитал, и тоже растрогался.

Знаю, Вы поймете меня: в рассказах нет и тени сентиментальности, да и я никогда не страдал этой болезнью. А трогает, будит чувство разительная верность Вашей речи, воспринятой от героев и словом писателя героям возвращенной.

Я и прежде не один раз дивился Вашему острейшему уменью изображать лица средствами диалога. В мастерстве этом Вы, кажется, совершенствуйтесь все больше.

У меня нет никаких иных целей, кроме желания сказать Вам по-читательски – спасибо за доставляемую радость превосходного чтения. Пишу же Вам, дорогой товарищ, с настоящим удовольствием.

Будьте здоровы и – счастливо идти Вам по нелегкой дороге сочинителя, – да будет она для Вас и долгой и славной.

Конст. Федин

Сентября 25-го 1967 г.”

Ответ В.М.Шукшина Федину:

“Дорогой Константин Александрович!

Знаю, Вы за свою славную, наверно, не всегда легкую жизнь ободрили не одного, не двух. Но вот это Ваше бесконечно доброе – через всю Москву – прикосновение к чужой судьбе будет самым живительным (Приму на себя смелость и обязательство – обещать).

Получив Ваше письмо, глянул, по обыкновению, на обратный адрес и... вздрогнул: «От К.Федина». Долго – с полчаса – ходил, боялся вскрыть конверт. Там лежал какой-то мне приговор. Вскрыл, стал читать... Прочитал первые строчки, стало больно и стыдно, что рассказы мои не заслуживают столь высокой оценки мастера. Захотелось скорей проскочить письмо, и потом помучиться, помычать, и сесть и писать совсем иначе – хорошо и крепко. А потом перечитывал письмо, немножко болело, но крепло то же желание: писать лучше. Бог с ним, думал, переживу я это письмо, но отныне нигде не совру, ни одно слово не выскочит так..."

Из воспоминаний Михаила Гапова, бывшего редактора сростинской районной газеты «Боевой клич»