Том 2 (XI-XII века, переводная литература)

По сих же агаряне, нарицаемии срацини, въздвигоша хулу на единобожьство Святыя Троица, глаголюще: «Како вы, христиане, единъ Богъ мняще, размешаете и паки на три, глаголюще, яко Отець и Сынъ и Святыи Духъ есть? Аще можете сказати известно, послете мужа, иже могуть глаголати о семъ, и преприт ны». Бе же тогда Философ двемадесять и четырми летъ. Съборъ сътвори царь, призвавъ его, и рече ему: «Слышиши ли, философе, что глаголють сквернении агаряне на нашу веру? То якоже еси Свягыя Троицы слуга и ученикъ, шед, противися им. И Богъ, съвръшитель всякои вещи, славимыи въ Троици Отець и Сынъ и Святыи Духъ, да ти подасть благодать и силу въ словесехъ и яко другаго Давида новаго явить тебе на Голиада с тремя каменми,[63]

и побеждьша възвратит тя к намъ, сподобль небесному царству». Слышав же се, отвеща Философ: «Радъ иду за христианскую веру. Что бо есть слаждьше мне не семъ свете, но за Святую Троицу и живу быти и умрети». Приставльше же ему асукрита Георгиа,

[64]

послаша.

Дошедшим же имъ тамо, беша образи демонскы написали внеюду на дверех всемъ христианомъ, дивъ творяще и ругающеся.[65] Въпросиша же Философа, глаголюще: «Можеши ли разумети, философе, что есть знамение се?» Он же рече: «Демонскы образы виждю и непщую, яко христиани ту живуть внутрь. Они же, не могуще жити с ними, бежать вонъ от нихъ. А идеже сего знамениа несть внеюду, то с теми суть ту внутрь».