Том 4. Поэмы. Сказки

Злосчастный град! Увы! Рыдай. Твой светлый опустеет край,Ты станешь бранная пустыня.Где грозный пламенный Рогдай! И где Руслан, и где Добрыня! Кто князя-Солнце оживит!

КАВКАЗСКИЙ ПЛЕННИК

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ ПОЭМЫ

Сия повесть, снисходительно принятая публикою, обязана своим успехом верному, хотя слегка означенному, изображению Кавказа и горских нравов. Автор также соглашается с общим голосом критиков, справедливо осудивших характер пленника, некоторые отдельные черты и проч.

Первоначальная редакция начала поэмы:

КАВКАЗ

Поэма

1820

Gib meine Jugend mir zuruck

Goethe. Faust [30]

C’est done fini, comme une histoire

Qu’une grand’mère en ses vieux ans

Vient de chercher dans sa mémoire

Pour la conter a ses enfants. [31]

IОдин, в глуши Кавказских гор,Покрытый буркой боевою,Черкес над шумною рекою В кустах таился. Жадный взор Он устремлял на путь далекой,Булатной шашкою сверкал,И грозно в тишине глубокой Своей добычи ожидал.Товарищ верный, терпеливый.Питомец горных табунов,Стоял недвижно конь ретивый В тени древес, у берегов.IIПрохлада веет над водами.Оделся тенью небосклон…И вдруг пустыни мертвый сон

Прервался… пыль взвилась клубами,Чу! Гром колес! Черкес кипит,Уж он верхом, уж он летит.IIIЗачем, о юноша несчастный,Навстречу гибели спешишь?Порывом смелости напрасной Своей главы не защитишь!Тебя настигнул враг летучий.Несчастный пал на чуждый брег.И слабого питомца нет К горам повлек аркан могучий.Помчался конь меж диких гор На крыльях огненной отваги…Всё путь ему: болото, бор,Кусты, утесы и овраги…Кровавый след за ним бежит И гул пустынный раздается.Седой поток пред ним шумит,Он в глубь кипящую несется…IV

На темной синеве небес Луна вечерняя блеснула.Вот хаты ближнего аула Во тьме белеют меж древес.С полей под желтыми скалами Влекутся с праздными сохами Четы медлительных волов,И глухо вторится горами Веселый топот табунов.В косматых бурках, с чубуками Черкесы дружными толпами В дыму сидели вкруг огней.

В черновой рукописи имеются стихи, отброшенные при переработке:

Стр. 108. После стиха «Его закованные ноги…»:

Пред ним затмилася природа.Прости, надежда и свобода,Он раб. Усталою главой К земле чужой припал он снова,Как будто в ней от скорби злой Искал приюта гробового.

Не льются слезы из очей,Нет ропота в устах дрожащих,И в мыслях темных и бродящих Теряясь, — видит он одно:Погиб! мне рабство суждено.Родился он среди снегов,Но в нем пылал сокрытый пламень. В минуты счастья — друг пиров,Во дни гоненья — хладный камень.

Стр. 118. После стиха «Он время то воспоминал»:

Когда, друзьями окруженный,Он пенил праздничный бокал,Когда роскошных дев веселья Младыми розами венчал И жар безумства и похмелья Минутной страсти посвящал.

Стр. 121. После стиха «И упоительным мечтам!»: