Том 5. Пьесы и радиопьесы

Ты видишь, публика, греха и срама связь,Запачкана я по уши, втоптана в грязь.Уж сколько брошено на женщин сора,Но ни одна еще такого не изведала позора:То было у Гийома. Пробили восемьЧасы собора.Ждала я встречи с нашей новой девкой,Ее Тот Самый подцепил так скоро.Она пришла. Мое дитя. Девочка моя. Широкпролитой крови из-за нее поток,Моя снегурочка, моя принцесса, золотое семя,ты белочка моя, мой чудный лепесток.Благовоспитанна, верна. Сама невинность. Какаякротость во всех уроках,Чиста кристально, как вода,

Взлелеяна любовью, от наглых взоров ограждена,Теперь мегера, продажна и бесстыдна,Искушена во всех пороках,В разбой вовлеченаИ всякой чести лишена.О Фрида Фюрст! О Бёкман! Покойники давно,Вы видите, как я страдаю!Мои деяния земные — одно паскудство.Пора.Отныне я решаю стать на путь добра:Отродие мое я проклинаю, плод безумства!Итак, пришел мой срок! Мое решенье,В конце концов:Я закрываю банк моих отцов![10]

Перед главным занавесом справа выходит слуга.

Слуга. Его превосходительство господин президент Трауготт фон Фридеман.

Двое слуг вводят слепого главу государства, снова удаляются. Остается только первый слуга.

Президент. Кто тревожит мой покой? Чье отчаяние сверлит мне уши?

Оттилия. Это я, Оттилия, та, что была твоей любовницей много лет назад.

Президент. Оттилия?

Оттилия. Оттилия Франк.

Глава государства, похоже, что-то припоминает, на его лице обозначается радость.

Президент. Оттилия, прости, что я принимаю тебя в холле. Но госсовет ждет. Чего ты хочешь от меня, любовь моя?

Оттилия. Я должна сделать признание.

Президент. Я слушаю. (Садится.)

Оттилия. Мы совершили в банке наших предков великое множество преступлений.

Молчание.

Мы занимались ростовщичеством, вымогательством, делали бизнес на разврате.

Молчание.

Мало того, моя дочь стала потаскухой.

Молчание.

Мы убивали.

Молчание.

Мы стоим перед финансовым крахом.

Президент. И чего же ты теперь требуешь от меня, любовь моя?

Оттилия. Разрушить наше семейное предприятие. Устроить процесс против нашего частного банка. Я требую справедливости.

Президент. Справедливости?

Оттилия. Справедливости, даже если она меня уничтожит.

Президент поднимает руку. Слуга вносит узкий письменный столик — Президент что-то подписывает.

Президент. Оттилия Франк, внемли же моему вердикту:

Мое сокровище, иди и не печалься,Твои деяния, конечно, дрянь, но все жеМой глаз точней, тут нет несчастья,Убийство завтра будет стоить подороже,

Подороже.Ну кто ж так делает, моя голубка,Ни в коем разе, ни в какое времяСтоль радикальной быть не след.Да и к чему такое бремя?Мой милый пылкий изувер,Понятно, ты хочешь правду сегодня или никогда.Иди, не вешай нос, и гнев умерь.Мир добр, хоть ты и плачешь иногда,Плачешь иногда.Твоя дочурка потаскушка? Полно, мышка,Ни в коем разе, ни в какое времяСтоль радикальной быть не след,К чему такое бремя?[11]

Оттилия. Трауготт! Я не желаю милости! Я хочу закрыть банк наших предков.