Том 6 (XIV - середина XV века, литература времени национального подъема)

А князь велики поиде к Волоку на Шемяку и на Можайсково со многою силою. Они же в недоумени бывше: се от Тфири на них князь велики идеть, а се прииде к ним весть, что царевичи идут да князь Василей Ярославичь со многою же силою, а Москва уже взята, а от них люди одинако бежатъ. И тако побегоша къ Галичю, а оттоле на Чюхлому, и ту вземъ с собою матерь великаго князя, великую княгиню Софью, побеже на Коргополе. А князь велики поиде за ними, а княгиню великую отпустилъ к Москве, и пришед, ста под Углечемъ. Прииде же туто к нему князь Василей Ярославич да с ним бояре великого князя прежеречении; и стоявъ поду Углечем, взят его. Убиен же бысть тогда подъ градомъ литвинъ, храбрый человекъ Юшко Драница.

И оттоле поиде князь велики къ Ярославлю, и ту придоша к нему царевичи Касым да Ягуп. Изъ Ярославля же послалъ князь велики къ князю Дмитрею боярина своего Василья Федоровича Кутузова, прося у него матери своея, великии княгини Софеи, глаголя ему тако: «Брате князь Дмитрей Юрьевич, коя тебе и хвала, что держишь у себе матерь мою, а свою тетку? Чем семъ хощешь мне мьститися? А яз уже на своемь столе на великом княженьи».

И отпустив же того, поиде самъ назад к Москве, и прииде на Москву февраля въ 17, в Пяток сырный.

Болярин же великого князя пришед изглагола та вся князю Дмитрею, и множайша его. Князь же Дмитрей, обдумав з боляры своими, рече: «Что, брате, томити мне тетку, госпожу свою великою княгиню? А сам бегаю, а люди себе надобныи, а уже истомленыи, а еще бы сее стеречи, лучши отпустити ея ис Каргополя».

А с нею послал князь Дмитрей болярина своего Михайло Феодоровича Сабурова[997]

да детей боярских с ним. Слышавше князь великий, что мати его отпущена, а уже близко, и поиде противу ея. И сретошась у Троицы в Сергиеве монастыри, и оттоле поиде с матерью к Переславлю, а Михайло Сабуровъ и с прочими, добил челом великому князю, не возвратишась к Шемяке, не оста-шась у великого князя служити ему.

ПЕРЕВОД

6954 (1445—1446). <...> О ПЛЕНЕНИИ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ — КАК ОН БЫЛ ЗАХВАЧЕН КНЯЗЕМ ИВАНОМ АНДРЕЕВИЧЕМ У ТРОИЦЫ В СЕРГИЕВОМ МОНАСТЫРЕ. Внушил дьявол князю Дмитрию Шемяке мысль овладеть великим княжением, и он начал сноситься с князем Иваном Можайским, говоря, что «царь отпустил великого князя под условием, скрепленным присягой, что царю достанется власть в Москве, и во всех русских городах, и в наших отчинах, а великий князь хочет править в Твери». И так по дьявольскому наущению князья сносились между собой и устроили заговор со своими советниками, которые у них тогда были — Константинович и прочие бояре, не желающие добра своим государям и всему христианству. И отправляют послов с теми же речами к великому князю Борису Тверскому. Он же, услышав эти речи и устрашившись, стал их единомышленником. В заговоре с ними были и многие из москвичей, бояре и купцы, участвовали в заговоре и некоторые из чернецов. И так стали князья со своими советниками тайно вооружаться и искать подходящего времени, чтобы внезапно захватить великого князя. И нашли удобный случай для исполнения своего злодейского замысла.

Когда великий князь отправился поклониться живоначальной Троице и мощам Сергия-чудотворца, пойдя со своими благородными детьми, с князем Иваном и князем Юрием, и с совсем немногими людьми, думая только пожаловать братию этой великой лавры, то к князьям Дмитрию Шемяке и Ивану Можайскому ежедневно посылались вести из Москвы от изменников. И они, собравшись, стояли в Лузе готовые, как псы, на лов, или как дикие звери, хотящие насытиться кровью человеческой.

Когда к ним пришла весть, что князь великий выехал из города, они тотчас же внезапно подошли к Москве. И пришли в феврале месяце в субботу, накануне воскресенья недели о блудном сыне, в девять часов ночи, и заняли город; и не оказали им сопротивления — никто об этом ничего не знал, кроме их единомышленников, которые отворили им городские ворота. И, войдя в город, они пленили великих княгинь Софию и Марию и разграбили казну великого князя и его матери, захватили и ограбили находившихся там бояр, и других многих, и горожан.

И в ту же ночь отпускает князь Дмитрий Ивана Можайского к Троице со многими своими и его людьми, чтобы застать врасплох великого князя.

В воскресенье недели о блудном сыне, во время литургии, прискакал к великому князю человек по имени Бунко, чтобы сообщить, что идут на него ратью князь Дмитрий Шемяка и князь Иван Можайский. Но великий князь не поверил ему, потому что тот Бунко незадолго перед этим перешел на службу к князю Дмитрию, и сказал: «Так сеют смуту между нами. А я со своей братьею целовал крест. Как же может быть такое?»