Томъ пятый. Американскіе разсказы

Латинскія республики Центральной и Южной Америки прислали больше делегатовъ, хотя, напр., Бразилія блистала своимъ отсутствіемъ. Уругвай прислалъ просто уполномоченнаго по дипломатическимъ дѣламъ который не имѣлъ никакого отношенія къ наукѣ и больше всего смахивалъ на молодого русскаго помѣщика степной полосы. Изъ Мексики пріѣхало человѣкъ пять, но почти всѣ они не говорили ни на какомъ языкѣ, кромѣ испанскаго. Былъ одинъ делегатъ изъ Канады. Подавляющее большинство членовъ конгресса были, разумѣется, американцы изъ Соединенныхъ Штатовъ. Но все-таки научная дѣятельность конгресса главнымъ образомъ была направлена на изслѣдованіе древнихъ индѣйскихъ культуръ въ Мексикѣ и Перу.

Конгрессу было представлено нѣсколько довольно интересныхъ работъ, хотя надо замѣтить, что главный интересъ этихъ работъ заключался въ описаніи раскопокъ, перечнѣ коллекцій и серіяхъ великолѣпныхъ фотографій, которыя американцы снимаютъ и воспроизводятъ съ огромнымъ искусствомъ, въ изящныхъ полутонахъ или нѣжныхъ и тонкихъ краскахъ. Ни одной работы, захватывающей болѣе широкій кругозоръ, на конгрессѣ не появилось, если не считать краткой рѣчи профессора Боаза о задачахъ тихоокеанской экспедиціи. Мнѣ пришлось прочесть докладъ о сравненіи азіатскаго фольклора съ американскимъ по недавно собраннымъ матеріаламъ, и, если угодно, этотъ докладъ можно считать за русскій, ибо одною изъ составныхъ частей его явились два сборника матеріаловъ, В. И. Іохельсона и мой, изданные академіей наукъ въ Петербургѣ.

Между двумя наиболѣе видными мексиканскими делегатами Батресомъ и Шаверо, между прочимъ, произошло довольно любопытное столкновеніе, бросающее своеобразный свѣтъ на американскіе «ученые» нравы. Батресъ нѣсколько лѣтъ тому назадъ принималъ участіе въ заговорѣ противъ существующаго правительства, т. е. противъ той партіи, которая въ настоящее время управляетъ Мексикою. Заговоръ, кажется, былъ прямо направленъ противъ президента Діаца. Въ концѣ-концовъ, видя, что заговоръ грозитъ гибелью участникамъ, Батресъ, недолго думая, выдалъ правительству своихъ товарищей, которые и были большей частью казнены. Батресъ въ награду за вѣрность получилъ выгодную синекуру инспектора археологическихъ памятниковъ въ Мексиканскомъ государствѣ. Мексиканское общество однако возмутилось и перестало принимать предателя. Отъ скуки и по обязанностямъ службы Батресъ сталъ заниматься археологическими изысканіями, между прочимъ принималъ участіе въ интересныхъ изслѣдованіяхъ въ провинціи Ескалерилья и на горѣ Альбанъ.

На конгрессѣ Батресъ явился однимъ изъ оффиціальныхъ представителей мексиканскаго правительства и былъ принятъ довольно дружелюбно. Ему много хлопали, когда въ рядѣ прекрасныхъ фотографій онъ представилъ результаты своихъ раскопокъ въ Ескалерильѣ.

Сыръ-боръ загорѣлся изъ-за горы Альбанъ, ибо Батресъ съ отсутствіемъ такта, свойственнымъ всѣмъ подобнымъ людямъ, приписалъ самую значительную роль себѣ. Между тѣмъ Шаверо, главный мексиканскій делегатъ и бывшій спикеръ Нижней палаты, тоже заявилъ претензію на часть Альбанскихъ лавровъ. А главное, въ работахъ принимали дѣятельное участіе двое сѣверо-американскихъ ученыхъ на деньги, ассигнованныя герцогомъ Луба. Заинтересованныя стороны тутъ же во время преній обмѣнялись нѣсколькими очень кислыми словами на испанскомъ языкѣ, который былъ въ большомъ ходу на конгрессѣ. Затѣмъ полетѣли по телеграфу жалобы мексиканскому правительству и корреспонденціи въ мексиканскія газеты. Послѣ нѣкотораго колебанія президентъ Діацъ принялъ сторону Шаверо и велѣлъ Батресу удалиться съ конгресса.

Видное мѣсто во время преній принадлежало новоизобрѣтенному термину Amerind, который предлагается частью американскихъ этнографовъ какъ сокращеніе двухъ словъ: Американскій индіецъ, подобно тому, какъ были введены въ употребленіе термины Evrafrican и Evrasian, вмѣсто европо-африканецъ и европо-азіатецъ, для опредѣленія помѣсей между европейцами и туземными племенами кавказской расы въ Африки и Азіи, каковы мавры, арабы, индусы. Терминъ Amerind былъ изобрѣтенъ еще извѣстнымъ американскимъ этнографомъ Powell’емъ, умершимъ въ прошломъ году въ Вашингтонѣ, но на конгрессѣ онъ былъ пущенъ въ ходъ съ особенной силой и вызвалъ горячіе дебаты. Образовались двѣ партіи америндовъ и анти-америндовъ. Наконецъ, кто-то изъ послѣднихъ предложилъ сдѣлать новый терминъ болѣе подробнымъ и называть дикихъ (savage) индійцевъ Samerind, мирныхъ (tame) индійцевъ Tamerind, а вымершихъ (dead) индійцевъ Damerind, и это положило конецъ спору.

Я опускаю докладъ перувіанца Гонзалеса де ла Роза о томъ, что Колумбъ будто бы поддѣлалъ извѣстныя письма Тосканелли, и еще нѣсколько подобныхъ курьезовъ.

Послѣ конгресса музей организовалъ учено-увеселительную прогулку знатныхъ иностранцевъ по большимъ городамъ восточныхъ штатовъ. Участниковъ набралось до тридцати человѣкъ, хотя собственно иностранцевъ было около половины, а остальные были все различные «чиновники ученаго департамента», ихъ жены и дочери.