Томъ пятый. Американскіе разсказы

Я впрочемъ больше всего смотрѣлъ на рабочихъ, которые управляли этими механическими чудесами. Это была какъ будто особая раса. Они выдавались ростомъ и крѣпостью даже изъ крупной англосаксонской породы. Лица ихъ были суровы и запачканы сажей; они молча и неторопливо переходили отъ клапана къ клапану и отъ одного колеса къ другому. Движенія ихъ были такъ увѣренны и плавны, что все напряженіе работы какъ-то скрадывалось, и казалось, будто здѣсь работаютъ только машины, а люди лишь наблюдаютъ и регулируютъ ихъ ходъ, какъ искусные инженеры. А между тѣмъ здѣшняя работа считается одной изъ самыхъ тяжелыхъ.

Рабочая плата среднимъ числомъ составляетъ 15–25 долларовъ въ недѣлю, т. е. на русскія деньги 100–200 рублей въ мѣсяцъ, что для рабочихъ въ механической отрасли производства вовсе не представляетъ высшаго уровня.

Во всякомъ случаѣ рабочіе завода Карнеги живутъ въ квартирахъ изъ трехъ или четырехъ комнатъ, съ хорошей мебелью, ванной и даже нерѣдко роялемъ, ѣдятъ мясо три раза въ день, по праздникамъ носятъ перчатки и цилиндръ. Всѣ они грамотны, дѣти ихъ учатся въ школѣ. Они принадлежатъ къ юніону, который готовъ защищать свои права отъ всякаго посягательства другой стороны, заинтересованной въ производствѣ.

Съ завода мы попали прямо въ великолѣпную оранжерею, устроенную съ чисто царской роскошью. Особенно прекрасна была гора цвѣтущихъ орхидей, достигавшая почти до стекляннаго купола и сверкавшая самыми разнообразными и неожиданными оттѣнками. Въ тропическомъ отдѣленіи среди пальмоваго подлѣска росъ огромный бананъ, увѣшанный круглыми вѣнками крупныхъ, совершенно зрѣлыхъ плодовъ. Рядомъ лежалъ клочекъ мексиканской пустыни, поросшей колючими кактусами, похожими на чешуйчатыхъ ящерицъ и извилистыхъ пятнистыхъ змѣй. Еще дальше на берегу темнаго и тихаго пруда среди знойной тишины колебались какіе-то высокіе стройные цвѣты съ сѣрозелеными чашечками и голубоватымъ вѣнчикомъ, похожіе на болотныхъ птицъ, готовыхъ вспорхнуть и улетѣть прочь.

Музей натуральной исторіи устроенъ вмѣстѣ съ университетомъ на деньги Андрея Карнеги, который ассигновалъ для этой цѣли около пяти съ половиной милліоновъ долларовъ. Устроители музея истратили одинъ милліонъ, но теперь нѣсколько затрудняются, что дѣлать съ остальнымъ фондомъ. Желѣзодѣлательный Питтсбургъ не считается въ Америкѣ очень интеллигентнымъ городомъ, и у мѣстныхъ ученыхъ людей не хватаетъ «выдумки». Я, напримѣръ, разговорился съ однимъ изъ членовъ принимавшаго насъ комитета; онъ оказался химикомъ и вмѣстѣ съ тѣмъ романистомъ и сообщилъ мнѣ, что пробовалъ разсматривать людскіе предразсудки и страсти съ химической точки зрѣнія. Въ видѣ объясненія онъ процитировалъ извѣстную средневѣковую формулу:

«Возьми три унціи любви, двѣ — христіанской кроткости и двѣ — смиренія, смѣшай въ ступѣ терпѣнья и разотри пестомъ молитвы».

Однако онъ не могъ сказать мнѣ, что получилось бы въ результатѣ, да я и не очень интересовался узнать.

При музеѣ находится прекрасная картинная галлерея, насчитывающая нѣсколько сотъ произведеній лучшихъ европейскихъ мастеровъ: Бугеро, Мейсонье, Делакруа, Розы Бонеръ, Милле, Монне и многихъ другихъ старыхъ и новыхъ. Я даже затрудняюсь сказать, сколько денегъ должны были стоить эти картины, особенно если принять во вниманіе, что американцамъ почти всегда приходится платить въ тридорога за художественныя произведенія Европы.

Вообще размѣры денежныхъ средствъ, которыя обращаются въ Америкѣ на подобныя научно-декоративныя цѣли, просто изумительны для европейца, тѣмъ болѣе для русскаго. Въ Чикаго, напр., музей Естественныхъ Наукъ помѣщается въ бывшемъ зданіи международной выставки, довольно обветшаломъ и приспособленномъ для размѣщенія коллекцій и производства научныхъ работъ. Надо замѣтить, что жители Чикаго выдаются даже въ Америкѣ своимъ мѣстнымъ патріотизмомъ. Объ нихъ говорятъ, что они ѣдятъ свой городъ за завтракомъ, кладутъ его подъ изголовье, отправляясь спать. Разумѣется, чикагскому патріотизму было непріятно показывать иностраннымъ гостямъ свой обтрепанный музей, устроенный въ видѣ довольно нескладной многоугольной палатки.

На первомъ же званомъ завтракѣ президентъ музея, извѣстный милліонеръ Гигинботамъ, поднялся съ мѣста и объявилъ, что если городъ отведетъ приличное мѣсто, то люди, заинтересованные въ успѣхахъ музея, соберутъ на его постройку фондъ въ десять милліоновъ долларовъ, «для того, чтобы городъ Чикаго еще больше утвердилъ свое первенство на всемірномъ поприщѣ», — прибавилъ Гигинботамъ.

Надо отдать справедливость американцамъ, что, помимо декоративной части, популяризація науки тоже дѣлаетъ огромные успѣхи и поглощаетъ значительную часть пожертвованныхъ фондовъ. Повсюду устраиваются публичныя лекціи и чтенія съ сотнями туманныхъ картинъ, съ выставкою предметовъ и образцовъ, организуются народные курсы, учебныя экскурсіи для взрослыхъ.