Томек на Черном континенте

Поляки Мотылинский и Дыбовский, находясь на французской службе, исследовали Северную и Центральную Африку. Таким образом, поляки принимали участие в открытиях на африканском материке и хотя в скромном объеме, но помогли его изучить.

— Я некоторое время работал с Дыбовским во время его путешествия по Конго, — вздохнул Хантер. — Мы даже стали друзьями. Да, да, это был храбрый человек. Нам довелось пережить с ним одно приключение… Сегодня уже поздно, об этом я расскажу вам в другое время, а теперь — идем спать. Хуже всего, если на ночь человек начинает вспоминать прошлое. Спокойной ночи!

XII

Засада

Стояло раннее утро. На востоке из-за холмов выглянуло солнце, но на юге, над озером Виктория, скопились свинцово-синие тучи.

— Почему мы не собираемся в путь? Ведь мы должны были сегодня выехать! — воскликнул Томек, подбежав к группе мужчин, беседующих у палатки, которую занимал Смуга.

— Мы как раз думаем, что делать, — огорченно ответил Вильмовский. — Смуга чувствует себя хуже, а вот-вот может разразиться гроза.

— Но ведь вчера дядя Смуга был почти здоров, откуда же взялось ухудшение?

— Видишь, браток, это уже не тот богатырь, каким он был три дня назад. Я ему подсунул манерку с ромом, а он даже не понюхал. Это плохой знак… — сказал боцман Новицкий.

— Смуга осунулся и потерял прежнюю бодрость, — добавил Хантер. — Однако я советую не обращать на это внимания и двигаться в путь. Надо, чтобы в Кампале его как можно скорее осмотрел гарнизонный врач.

— Я с вами совершенно согласен. И я бы ничуть не колебался, если бы не эти грозные тучи, — ответил Вильмовский.

— Часто ли здесь бывают грозы? — обратился Томек к Хантеру.

— Вокруг озера Виктория в полосе от тридцати до пятидесяти миль не бывает дождевых периодов, хотя дожди идут здесь в основном в январе и феврале, а затем в июне и июле. В это время на западных и северо-западных берегах озера часто бывают по утрам проливные дожди и грозы, — сказал Хантер.

— Значит, папа прав, опасаясь продолжать путь, потому что мы как раз находимся на северо-западном побережье, — ответил Томек.

— И все же я советую немедленно отправиться в дальнейший путь, — настаивал Хантер. — Меня очень беспокоит необычный цвет раны на предплечье Смуги. Мы должны как можно скорее добраться до Кампалы. Если разразится гроза, то нет ничего легче, как укрыть носилки брезентом.

— Вы опасаетесь гангрены? — спросил Вильмовский.

Хантер задумчиво посмотрел на мрачные тучи, нависшие над горизонтом. Только спустя некоторое время он тихо высказал свои опасения:

— Меня все время преследует мысль: почему бандиты не убили Смугу? Ведь именно такая месть больше всего подходит к трусливому характеру Кастанедо. Они могли бы легко уничтожить всякие следы преступления.

— Кастанедо не дурак. В любом случае у нас бы закралась тень сомнения насчет него и кавирондо, — сказал Вильмовский. — Кастанедо об этом прекрасно знает и потому не хотел усложнять обстановку.

— Вы правы, — согласился Хантер. — Если бы он мог устранить нас, не возбуждая подозрений в отношении себя и кавирондо, он, конечно, ни минуты не колебался бы. Ведь если мы донесем англичанам официально о его преступной деятельности, а наше донесение подтвердит свидетельство Самбо, Кастанедо посадят в тюрьму.

— Так оно и будет, провалиться мне сквозь землю! Это вы неплохо придумали, — одобрительно воскликнул боцман. — Нам надо было сразу связать его и сдать англичанам с рук на руки.

— Какие же выводы следуют из ваших рассуждений? — кратко спросил Вильмовский.

— Я полагаю, что Кастанедо хочет незаметно устранить нас, — продолжал Хантер. — Почему же в таком случае бандиты только оглушили Смугу? Небольшая рана на предплечье не должна вызывать опасений, но именно она не заживает. Не думаете ли вы, что острие ножа могло быть отравлено медленно действующим ядом? Если бы Смуга умер на территории племени луо, Кастанедо и кавирондо были бы свободны от всяких подозрений.

— Ах, сто дохлых китов им в зубы! — воскликнул боцман. — Я тоже, бродя по свету, слышал, что негры знают разные штуки с отравами.

— Дожить до беды нетрудно. Вы, боцман, накройте носилки брезентом, а вы, Хантер, дайте команду к отправлению, — распорядился Вильмовский, выслушав мнение следопыта. — Томек, ты помоги дяде Хантеру, а я займусь нашим раненым другом.

Вильмовский решил не отходить от Смуги ни на шаг. Поэтому Хантеру пришлось возглавить группу. Следопыт начал энергичную подготовку к маршу. Он лично наблюдал за порядком, разделил багаж между носильщиками и распорядился, чтобы хорошо вооруженные масаи охраняли караван с обеих сторон. Вскоре все было готово. Вслед за знаменосцем Самбо четыре кавирондо тащили носилки с раненым; за ними шли вьючные животные и носильщики. В конце каравана ехали боцман и Томек.

— Ну и ну! Я и не ожидал, что у этого флегматика столько энергии. Думаю, что на него можно положиться в случае беды, — похвалил Хантера боцман Новицкий.

— Да, это так, но и Месхерия с его людьми тоже неплохо себя ведут, — добавил Томек. — Вы только посмотрите, как прилежно снуют они вдоль каравана, погоняя кавирондо.