Читаем Томление (Sehnsucht) или смерть в Висбадене полностью

Как много людей убили себя и ближних в огромных количествах, начиная с Христа, чтобы доказать обратное, но, видимо, невозможно перекрасить черный цвет в белый, в противном случае нужно уничтожить и белый, поскольку черный – это только тень. Если утверждать, что кроме белого ничего нет – это уничтожить, уничтожать этот мир, это даже не романтизм, это уничтожение материального мира.

Но я не хочу быть дальше нелепым участником в этой нелепой драме в поисках мира, окрашенного только белым цветом. Не хочу.

Боже, я страдаю. У меня ощущение, что мне нужно содрать с себя старую шкуру, а все внутренности выскрести, чтобы получилось что-то новое, свободное и устремленное. Я разодрать себя хочу, чтобы выпустить на свободу новую волю, нового человека. Я – кокон, который много лет хранил и развивал и питал какое-то еще неизвестное и неизведанное существо. Но пришла пора взорвать, взломать этот затвердевший кокон и выпустить Его наружу. Кто Он, что Он, куда, почему, когда, зачем? На последний вопрос я знаю ответ. Сейчас и сегодня произойдет рождение Этого нового человека, который в отличие от меня, будет знать, что делать и как жить.

У меня сейчас период, который характерен тем, что я не изучаю жизнь, как я это делал, например, в Одессе, а внедряюсь в нее активно. Пытаюсь ее перелопатить в некотором направлении и сотворить нечто, что можно будет эксплуатировать, чтобы со временем получать деньги.

Странно, что я до сих пор не могу новую реальность переносить на бумагу, не могу добраться на бумаге до тех самых художественных образов, которые, собственно, и являют собой читателю новую художественную реальность. Не умею пока воссоздавать новую реальность, которая, собственно, и есть смысл и назначение художественной литературы. Единственное, что я пока могу, это устанавливать взаимосвязи между разрозненными реальными фактами, превращать набор заурядных фактов в артистическую гармонию мира.

Ощущение, что я уже не на перепутье, а на изготове, на старте, перед началом осуществления новых возможностей.

Перейти на страницу:

Все книги серии Terra-Super

Под сенью Молочного леса (сборник рассказов)
Под сенью Молочного леса (сборник рассказов)

Дилан Томас (Dylan Thomas) (1914–1953) — английский РїРѕСЌС', писатель, драматург. Он рано ушел из жизни, не оставив большого творческого наследия: немногим более 100 стихотворений, около 50 авторских листов РїСЂРѕР·С‹, и множество незаконченных произведений. Он был невероятно популярен в Англии и Америке, так как символизировал новую волну в литературе, некое «буйное возрождение». Для американской молодежи РїРѕСЌС' вообще стал культовой фигурой.Р' СЃР±орнике опубликованы рассказы, написанные Диланом Томасом в разные РіРѕРґС‹, и самое восхитительное явление в его творчестве — пьеса «Под сенью Молочного леса», в которой описан маленький уэльский городок. Это искрящееся СЋРјРѕСЂРѕРј, привлекающее удивительным лиризмом произведение, написанное СЂСѓРєРѕР№ большого мастера.Дилан Томас. Под сенью Молочного леса. Р

Дилан Томас

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее