Траст

Эми бросила взгляд на обручальное кольцо у Бисквита на указательном пальце. Настоящая продавщица – сердечная и влекущая с головы до ног. И осведомилась:

– Что-нибудь для миссис?

– Э-э.

– Идите сюда, – воспользовалась Эми преимуществом игры на своем поле.

Она уверенно и игриво потянула его к себе за галстук.

– Я знаю, что ей нужно.

Бисквит залился краской. Быстро оглядел магазин – не смотрит ли кто.

Эми подхватила полупрозрачный зеленый вибратор из груды на прилавке. Тот смахивал на веселый кактус. Ловким движением большого пальца она нажала на кнопку «Вкл». Послышался низкий гул, и несколько покупателей повернули головы в направлении Бисквита. Звук напомнил ему рокот двигателей звездолетов из серий «Флэша Гордона»[36] 1950-х, которые он смотрел в детстве.

– Наклонитесь! – приказала она командным голосом, будто сержант учебки.

В этот миг Бисквит постиг, что испытывает лань, попавшая в свет фар. И опустил голову, как приказано.

Дама притронулась веселым кактусом к кончику носа адвоката.

– Вот как это чувствуется на женском клиторе. Поверьте, вашей жене понравится, – она говорила громким хрипловатым голосом, на пару делений громче, чем следовало бы.

Несколько женщин по соседству захихикали. По возрасту – студентки колледжа. На одной были шорты из хлопкового трикотажа с набитой на заднице надписью УСК, то бишь Университет Северной Каролины.

Бисквиту хотелось спрятаться. Хотелось скрыться от этой женщины – слишком уверенной, слишком доминирующей. Хотелось бежать из СИР, оставить его вибраторы и видео позади. Но надо было делать дело.

– Беру, – пролепетал Бисквит, страстно желая, чтобы она говорила потише хотя бы из гуманизма.

– Ваша жена будет в восторге. – Эми вручила ему нераспечатанную упаковку. – Нет ничего постыдного в том, чтобы доставить женщине удовольствие.

– Нам надо поговорить о другом. – Бисквит чувствовал, как от его малинового лица веет жаром.

– Чего-нибудь из белья? – предложила она, по-прежнему таким голосом, будто во рту у нее встроен мегафон. – У нас в ассортименте восхитительнейшие ночные сорочки.

– Ничего эдакого. – Бисквит сложил руки, пытаясь возобладать над ситуацией, а заодно спрятать вибратор.

Администратор приподняла бровь.

– Сожалею насчет отца Росси. – Бисквит старательно изобразил скорбную мину, будто они оба только что потеряли доброго друга.

– Кого?

Она его не знает.

Бисквит перестроился.

– Мне нужно встретиться с владельцами СИР.

– У вас есть визитная карточка?

– Ага. А зачем?

– Они вам позвонят.

– Я бы предпочел сам им позвонить, – заявил он. – Дело срочное.

– Я не вправе давать какие бы то ни было номера, – она сплела руки на груди.

– А что случилось со службой по работе с покупателями?

– У вас жалоба? – Эми включила веселый кактус, привлекая внимание других покупателей.

– Теперь да. – Ему хотелось, чтобы она выключила эту чертову штуковину. – Почему вы не можете связать меня с головным офисом?

– Корпоративная политика.

Пора сматываться. Бисквит направился к кассе, где кассирша настояла, чтобы он проверил свой вибратор на работоспособность:

– Проверка займет две секунды.

– На этот счет не волнуйтесь, – запротестовал Бисквит, всей спиной чувствуя очередь из женщин позади.

– Возвратов мы не принимаем.

– Ну и ладно.

– Как вам угодно. Наличными или кредиткой?

– Наличными.

Если Вера Энн узнает, что нашей «Визой» расплачивались в СИРе, скандала не миновать.

– Вы только что сэкономили, – сообщила кассирша. – За уплату наличными мы даем скидку в десять процентов.

* * *

– Есть прогресс? – позвонила миссис Джейсон Локлир выяснить новости, в третий раз за неделю. Бисквит представил ее псиной, которая рявкает и рычит в микрофон, требуя ответов, хорошо хоть трубку не грызет. – Нам надо знать.

– Я над этим работаю.

Адвокат только что вернулся. Его контора располагалась на втором этаже ничем не выдающегося кирпичного здания торгового центра. В десяти минутах езды к северу расположен тики-бар, принадлежащий ему в доле с шурином. В десяти минутах к югу находится его любимый ресторанчик «Деннис», где директором работает другой его зять. Остальные трое зятьев живут далеко. Порой Бисквит говаривал друзьям, что его детство напоминало жизнь в павильоне «The View»[37]. Пять сестер – одна речистее другой.

– «Работаю», – недовольно передразнила Локлир. – Все, что вы можете сказать?

– Окружные инспекторы не помогли, – доложил Бисквит. – СИР не нарушала норм районирования.

Какое-то время собеседница не говорила ни слова, и ее молчание прямо звенело недовольством.

– Я позвонила вам, чтобы узнать о результатах. Я представляю жителей Либерти Пойнт. Соседи доверяют мне, Бисквит. И я несу перед ними ответственность. Мы платим вам хорошие деньги, но теперь начинаю задумываться, не пора ли нам пересмотреть свое решение.

– Миссис Локлир, – ответил он. – Вы позвонили в субботу под вечер, и я сразу вам сказал, что дело будет трудным. Я потратил всю неделю на поиски хоть каких-нибудь зацепок. И знаете что?

– Что?

– Ничегошеньки.