Требуется жених. Людей просьба не беспокоить!

Но я сердилась. Потому что поняла: и в парке, и на пляже мне будет не хватать его — вездесущего, несносного журналюги. Его иронично изогнутой брови, его самообладания и суперспособности всегда оказываться рядом, когда он нужен…

— Да возьмем, конечно, — сдалась я.

И осторожно, чтобы не испугать Розали, спросила:

— Рози, а ты видела шрам на лице дяди Брана?

— Он не настоящий, — весело откликнулась пичуга, будто сообщала о чем-то очевидном.

— Да? — Как же помягче уточнить… — Это он тебе сказал?

— Я у него спросила. Этот шрам такой глупый, болтается в воздухе, как приклеенный. А мадам Пирип думает, что он всамделишный. Говорит, что дядя Бран бедняжка. А я вижу, что это… как это… люзия!

— Иллюзия, — автоматически поправила я.

— Точно! Дядя Бран так и сказал. Еще сказал, что я умница и меня не обмануть, что я вижу то, чего другие не видят.

— Вот как…

Я растерянно смотрела на Розали, которая щебетала и беспечно накручивала на палец мой локон.

— А потом дядя Бран рассказал мне сказку о принцессе-лягушке. Слышала такую?

— Ага… — Я все еще боролась с оторопью.

— Заколдованная принцесса сбросит лягушачью кожу, когда придет время. Но до этого никто не должен знать, что на самом деле она не простая лягушка.

«Взять бы эту принцессу-лягушку за лапку и потрясти как следует, и вытрясти всю правду!» — мрачно подумала я, но тут же устыдилась.

Это не моя тайна, захочет — сам расскажет. Я вздохнула. Взглянула на блинчики. Пора вставать.

— Так что, в парк?

— В парк, — послушно согласилась Рози. — Ты сегодня не работаешь? А вот мистер Кноп и этот… как его… эльф, кажется, думают иначе.

— Мистер Кноп! — Я села в кровати, будто меня подкинули.

Я совсем забыла про ворчливого гнома!

— Он здесь? У дверей?

Мистер Кноп обещал прийти с утра пораньше и сдержал слово.

— Не-а, — покачала головой Розали, но я не успела вздохнуть с облегчением, потому что дочь добила меня следующей фразой: — Он уже сидит на диване и ждет тебя. И эльф ждет. И плачет!

Еще только плачущего эльфа мне не хватало! С тяжким стоном я рухнула на подушки.

Вместо неторопливого завтрака с чашечкой горячего взвара пришлось спешно перекусывать на бегу, одновременно умываясь холодной водой, причесываясь и натягивая платье. Я сыпала проклятиями. Правда, только мысленно.

Мистер Кноп действительно обнаружился на диване. В кои-то веки он не бурчал, а был занят делом. Он держал перед собой руки, на которые был накинут моток пряжи. Напротив старого ворчуна на стульчике сидела няня и сматывала нитки в клубок. У гнома был ответственный и суровый вид. В ответ на мое приветствие он важно кивнул и попросил его не беспокоить.

Дожили. Не беспокоить! В моем собственном доме!

— Позавтракала, милая? — спросила мадам Пирип. — Рози так старалась, помогала мне печь блинчики.

— Да, спасибо…

— А мне блинчики? — пробормотал мистер Кноп, но куда более смиренно, чем обычно.

— А вы, любезный, пока не заслужили!

У нашей гномы не забалуешь!

Но где же эльф? Я обшаривала помещение взглядом. Может быть, мне повезло и бедолага уже ушел?

Сначала я увидела носки остроконечных стоптанных башмаков, потом замызганный берет — эльф сидел на полу, прислонившись к стене.

Я обошла софу и встала напротив. А ведь я знала этого ушастого!

— Вы вчера пели в «Лесном орешке»! — воскликнула я.

«Пели» — это, конечно, громко сказано. Эльф больше не плакал, но на щеках виднелись дорожки от слез. Какие все-таки трепетные создания! Гость грустно кивнул. Я протянула руку, чтобы помочь горемыке подняться, но бард понял меня неправильно и поцеловал тыльную сторону ладони.

— Очень рад знакомству, — выдавил он.

Похоже, выходной отменяется.

Я накрыла стол в конторе: в крошечной кухне слишком тесно для пятерых, даже если двое из них гномы.

Блинчики пришлись кстати, как и полный чайник ароматного горячего напитка. Мистер Кноп принюхался и пробормотал себе под нос, что терпеть не может душицу, но быстро сник под немигающим взглядом нашей няни. Все-таки в ее роду без василисков не обошлось!

Эльф смотрел в чашку так, будто надеялся обнаружить на ее дне утешение от мучившей его печали, и вздыхал так горестно, что даже неловко было его прерывать.

— Мое имя вы уже знаете, я мадам Аро, владелица этого агентства. — Я зашла издалека, но надо ведь с чего-то начинать. — А как вас зовут?

— Ревирарель Тер Ралитер, — представился гость. — Можно Рив.

У эльфов всегда такие заковыристые имена, что беднягам пришлось смириться с тем, что непосвященные их коверкают, перевирают, а то и просто обходятся «Эй, ты!» Поэтому эльфы обычно представляются и коротким именем. Это лучше, чем если бы я, мучительно краснея, называла его Ревралем или мистером Раритетом.

Правда, те эльфы, к чьему имени полагалась приставка Ви’, игнорировали собеседника до тех пор, пока все буквы в их зубодробительных именах не вставали на свои места.

— Очень приятно, Рив, — обрадовалась я: хватит с меня пока и одного клиента-аристократа. — Так вы бард.

— Не совсем, — покачал головой эльф. — Я изготавливаю лютни.

Я удивилась, но вслух ничего не сказала по поводу того, что это «не совсем» скорее «совсем не».