Третий фронт. Секретная дипломатия Второй мировой войны

Своеобразие обстановки 1938 года состояло в том, что Советский Союз, имея договор о взаимопомощи с Чехословакией, не мог выполнить свои обязательства без определенных условий. Первым из них была зависимость от Действий Франции: в советско-чехословацком договоре был пункт, в котором говорилось, что Советский Союз сможет оказать помощь (в том числе военную) только в том случае, если первой Эту помощь окажет Франция. Второе условие заключалось в том, что было необходимо согласие Польши и Румынии на пропуск советских войск: известно, что Советский Союз не имел тогда общей границы с Чехословакией. Наконец, для помощи со стороны Советского государства на основании Устава Лиги наций необходима была соответствующая просьба Чехословакии.

Уже в марте 1938 года— сразу после аншлюса Австрии — Советское правительство подтвердило свою готовность выполнить обязательства по отношению к Чехословакии. Когда на одном из приемов иностранные журналисты задали вопрос М.М. Литвинову, как сможет Красная Армия попасть в Чехословакию, народный комиссар ответил:

— Было бы желание, тогда и путь найдется…

Таким образом, одной из важных проблем обеспечения безопасности Чехословакии являлась договоренность между Советским Союзом и другими странами о пропуске советских войск. Соответствующие запросы неоднократно направлялись в Париж и Лондон. 12 мая в Женеве во время встречи с министром иностранных дел Франции Бонне М М. Литвинов предложил начать переговоры между советским и французским генеральными штабами по техническим вопросам, включая вопрос о пропуске советских войск через Румынию и Польшу.

Однако ответа на это предложение не поступило, хотя Бонне и обещал доложить о нем французскому правительству. Понимая сложность ситуации, Советское правительство считало возможным готовиться к помощи Чехословакии даже при условии, что Румыния и Польша не пропустят советские войска, а Франция не окажет Чехословакии военной помощи.

Советское правительство с полным основанием могло дать 20 сентября такое указание своему послу в Праге:

«1. На вопрос Бенеша, окажет ли СССР согласно договору немедленную и действительную помощь Чехословакии, если Франция останется ей верной и также окажет помощь, можете дать от имени правительства Советского Союза утвердительный ответ…

2. Такой же утвердительный ответ можете дать и на другой вопрос Бенеша…»

Этот ответ был в тот же день немедленно передан по телефону Бенешу — в тот самый решающий момент, когда правительство Чехословакии на своем заседании обсуждало ответ на англо-французский ультиматум от 19 сентября и первоначально склонялось к отрицательному решению. 21 сентября С.С. Александровский посетил Бенеша и устно вновь подтвердил позицию Советского правительства, о которой он говорил накануне. Президент выразил свою благодарность и заявил, что поставит вопрос в Лиге наций[6]. В тот же день, выступая на пленарном заседании Ассамблеи Лиги наций, М.М. Литвинов официально и торжественно подтвердил верность Советского Союза своим обязательствам по отношению к. Чехословакии, предложив немедленную встречу военных ведомств СССР, Франции и Чехословакии, а также немедленное проведение совещания европейских великих держав и других заинтересованных государств для выработки коллективного демарша.

Но предательство уже совершилось. В 5 утра 21 сентября в Пражском Граде снова собрался кабинет, а днем Крофта вручил послам Франции и Англии новый ответ: Чехословакия капитулирует.

Получив желаемый ответ из Праги, Чемберлен 22 сентября поспешил на очередную встречу с Гитлером. На этот раз она состоялась в Бад-Годесберге. Разумеется, присутствовал неизменный сэр Горас Вильсон. Он же рассказал нашему знакомому Фрицу Хессе о том, что произошло:

— Гитлер обращался с Чемберленом как с камердинером…

Действительно, Чемберлену пришлось пережить в Бад-Годесберге еще одно унижение. Он рассчитывал, что, дав от имени Англии, Франции и Чехословакии согласие на передачу Судетской области Германии, удовлетворит вес претензии Гитлера. Но это была очередная иллюзия «умиротворителей». Они никак не могли — или не хотели — понять, что любая уступка толкает Гитлера на дальнейшие агрессивные шаги. Как мы уже знаем, Гитлер был прекрасно проинформирован о всех перипетиях дискуссий в Лондоне.

Изо дня в день Гитлеру на стол клали перехваты телефонных переговоров между Лондоном и Прагой, из которых он мог видеть: Чемберлен не заступится за Чехословакию. Вот лишь некоторые выдержки из сообщений Масарика Бенешу, переданных по телефону:

16 сентября. Лорд (Лондондерри. — Л. Б

.) показал мне письмо, которое он получил от толстого фельдмаршала (Геринга. — Л. Б.). Тот писал: «Отдайте территории и разорвите союз с Россией. Тогда все будет спокойно».

19 сентября. Эти типы (Даладье и Чемберлен. — Л. Б.) еще заседают и никому ничего не говорят. И речь идет об уступке территорий. Знайте об этом!

20 сентября (перед вторым полетом Чемберлена в Германию). Старик снова пакует чемоданы и совсем озверел… Скоро все свершится.