Три чашки горя при свете звёзд

Профессор Дуй Уен не согласилась. Сорт на чеках с Первого по Третий был лучше: привой жизненной формы с непронумерованной и незаселённой планеты Пи Хуонг Ван. Привоем стали люминесцентные насекомые, обитающие в воздушной среде, непригодной для дыхания человека. Они были излюбленным выбором профессора Дуй Уен.

Хоа не нравились люминесценты. Воздух Пи Хуонг Ван содержал иной баланс окислителей: он легко воспламенялся от чего угодно − огненные штормы были там ужасающе обычными, они выжигали деревья до углей, а птицы на лету превращались в обугленные скелеты. На космической станции пожар слишком опасен. Профессор Дуй Уен доказывала, что Разум, всесторонне контролирующий станцию, можно приспособить к новому балансу окислителей, можно добавить в воздушную среду воды, чтобы уменьшить вероятность возгорания на борту.

Хоа в это не верила. Модифицировать Разум очень затратно, гораздо дороже, чем регулировать температуру на рисовом чеке. Она вызвала данные с рисовых чеков, хотя прекрасно понимала, что профессор Дуй Уен до неё их уже пересматривала.

Профессор Дуй Уен была достаточно вежлива, чтобы не упрекать Хоа, хотя та чувствовала её неодобрение, как занесённое острие. Извлечение памяти странным образом изменило профессора Дуй Уен. Симуляция в голове Хоа после всех стабилизационных регулировок, сокращений лишних эмоций абсолютно, до боли отличалась от женщины, которую она знала: сохранилась вся острота ума, весь огромный багаж знаний, но не осталось ни капли сопереживания, которое сделало бы её присутствие более терпимым. Хотя, возможно, к лучшему было то, что ничего не осталось и от слабости, которая охватила Дуй Уен под конец − кожа почти не скрывала проступающих костей, глаза на бледном овале лица выделялись синяками, голос, отдающий распоряжения, дрожал...

Чеки с Первого по Третий процветали; возможно, урожай на них меньше, чем на Старой Земле, но стыдиться было нечего. На Третьем чеке обнаружили очаг инфекции, но роботы с ним справились.

Хоа немного понаблюдала за роботами, снующими по стеклянному куполу над чеком, − блестящий металл, на сочленениях ног дрожит свет. Она так и ждала, что от малейшего толчка вспыхнет пламя. Показатели температуры во всех трех чеках сильно скачут, а содержание легковоспламеняющихся газов гораздо выше уровня, который не вызывал бы у неё беспокойства.

− Профессор? − Йа Лан всё ещё ждала у Четвертого чека.

Там был только один рисовый чек с гибридом медовосонь − новый, ещё не прошедший испытания. В голове зашевелилась профессор Дуй Уен, указывая на то, что и так до боли очевидно. Сорт недостаточно стоек − империя не может позволить себе полагаться на такую хрупкую культуру. Хоа должна поступить разумно и отправить его в отходы. Следует переключиться на другой сорт, который предпочитала Дуй Уен, и неважно, что Разуму станции придется поддерживать немного другой баланс окислителей?

Вот как поступила бы профессор Дуй Уен.

Но она не Дуй Уен.

Разумы делают гармоничными. Если в один из них внести дисбаланс...последствия для станции будут серьезнее, чем просто изменения в составе атмосферы. Риск слишком высок. Она это знала так же хорошо, как и всех своих предков, которые были недостаточно богаты и влиятельны, чтобы передать ей собственные мем-импланты, и ей досталось только это бледное, ущербное подобие.

«Тупица».

Хоа закрыла глаза, закрыла мысли, заглушая голос в голове до шепота, и с небольшим усилием погрузилась вновь в утреннюю безмятежность, когда, вдыхая ореховый аромат чая, готовилась к новому дню.

Она не профессор Дуй Уен.

Когда болезнь профессора Дуй Уен усилилась, Хоа боялась остаться предоставленной сама себе. По ночам она лежала без сна, думая о том, что будет с замыслами Дуй Уен и что она будет делать без руководства.

Но теперь она знала.

− Займитесь тремя другими резервуарами, − сказала Хоа. − Посмотрим, как себя будет вести этот сорт при более жесткой регулировке температуры. И если вам попадется Ханг, попросите его обследовать привой − возможно, удастся найти хорошее решение в этом направлении. 

Императрица считала Дуй Уен особо важным ресурсом и позаботилась о том, чтобы её мем-импланты перешли к Хоа − чтобы та могла пользоваться советами и знаниями, необходимыми для завершения строительства станции, в которой так отчаянно нуждалась Империя. Императрица ошиблась, и если это изменническая мысль, то кому какое дело?

Потому что ответ на смерть профессора Дуй Уен, как и на всё остальное, пронзительно прост: незаменимых нет, и они будут делать то же, что и все − каким-то образом действовать дальше.

* * *

Тёмный чай. Листья тёмного чая оставляют годами вызревать в ходе тщательной ферментации. Процесс занимает от нескольких месяцев до столетия. Настой получается насыщенным, густым, с легкой кислинкой.

* * *

«Тигрица под баньяном» горюет не так, как люди.