Три факта об Элси

Мисс Амброуз просила нас в три часа собраться у стойки администратора. Мы спустились в пять минут четвертого, но половины наших еще не было. Ронни, разумеется, уже торчал там, прислонившись к тумбочке с телефоном, и трепался с миссис Ханимен. Хэнди Саймон, стоя на маленьком бархатном пуфе с папкой в руках, все время сбивался со счета и начинал заново. Мисс Биссель отлеживалась с очередной болью в желудке. Едва заметив Ронни, я взяла Элси за руку. Джек появился через несколько минут. Мисс Амброуз захлопала в ладоши и прокашлялась, после чего начала выманивать стариков из холла с телевизором.

– Телевизор мы можем смотреть и в «Вишневом дереве», зачем же было ехать четыре часа по шоссе? – Она коротко засмеялась, но никто ее не поддержал.

Мы прослушали информацию, что делать в случае пожара или если у кого-нибудь аллергия на глютен. Я начала задавать вопрос, но Элси приложила палец к губам, и я отложила это на потом. Мисс Амброуз рассказала, во сколько закрывается вход в гостиницу и как попросить лекарство, и раздала всем маршрут экскурсии, которым Джек протер очки, а я, по-моему, положила в цветочный горшок – для надежности.

– А сейчас мы отправляемся в гости к призракам! – громко объявила мисс Амброуз.

Мы все уставились на нее.

– Призраки здесь очень популярны, – пояснила она. – Уитби ими буквально кишит.

Гид по имени Барри носил шляпу-котелок и отличался драматическими жестами. Да и вообще он был ходячая мелодрама: держал в руках трость с серебряным набалдашником и поднимал ее над головой, когда вел нас по улице. Джек передразнивал его своей палкой, пока мисс Амброуз не отчитала его возле армейско-морского клуба. В одном она, впрочем, не ошиблась: Уитби полон призраков. Тут тебе и дамы в кринолинах, бросившиеся со скал, и разбившиеся дилижансы, и бесчисленные женщины с горящими волосами, бегущие по мощеным дворам. Мы стояли на углу, слушая рассказ о мяукавшей кошке, но я то и дело отвлекалась, стараясь следить за Ронни. Он не желал стоять на месте и шлялся вокруг, поэтому приходилось крутиться и проверять, где он. Из-за этого мне несколько раз пришлось просить Барри повторить. Элси шепнула, что перескажет мне позже, но я возразила – какой смысл идти в гости к призракам, если тебе все объяснят потом?

Когда мы вышли на центральную улицу, Джек подтолкнул меня локтем и кивнул через дорогу:

– Вот ваш музыкальный магазин.

Барри очень театрально рассказывал о местном вампире, поэтому мы перешли улицу незамеченными. Я ожидала большего – в реальности «Джордж Гибсон и сын» довольно сильно отличался от фотографии в компьютере. Стиснутый между благотворительным магазином и риелторской конторой, он имел такой вид, будто кто-то притащил его из прошлого и забыл вернуть обратно. Витрина была уставлена кларнетами и тромбонами, огромные саксофоны тянулись к потолку, полированные изгибы скрипок ждали, когда на гриф натянут струны, а ряд гитар изнывал от желания быть настроенными. А еще там были инструменты, названия которых я не знала.

– Смотрите, сколько нот, – восхитился Джек.

Листов в витрине было гораздо больше, чем на фотографии в Интернете: они свисали со шнура, выглядывали из-за скрипичных футляров и образовывали на полу озерцо трелей. Посреди песен из прошлого, ожидавших шанса снова зазвучать, с танцпола военной поры на нас глядел Эл Боулли.

– «Полночь, звезды и ты», – прочла я. – Ну конечно!

– Вон еще он, – Джек указал на другой край. – «Спокойной ночи, милая».

– Папа пел каждый вечер, – вспомнила я. – «Спокойной ночи, милая, я пригляжу за тобой», а я допевала следующую строчку: «Сон прогонит печаль». – Я поглядела на Элси: – Если б так…

– Давайте зайдем. – Джек взялся за ручку двери.

– Как, сейчас? – Я оглянулась. Экскурсия с призраками успела убрести немного дальше по улице. Барри указывал на церковный шпиль, и все смотрели вверх с приоткрытыми ртами.

– А нас не хватятся? – заволновалась Элси.

– Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, – напомнил Джек.

Я взяла его под руку:

– Золотые слова.

Хэнди Саймон

Хэнди Саймон не любил призраков – он не понимал, какой в них смысл. Его родители твердо верили в духов – с тех самых пор, как в одну из суббот сходили к женщине-медиуму, принимавшей в здании ратуши, и она заявила, что дух покойника по имени Джон пытается найти с ними контакт.

– Это наверняка двоюродный брат твоего деда, – решила мать Хэнди Саймона.

– Двоюродный племянник, – поправил отец. Как ни пытался Саймон урезонить родителей, они ничего не желали слушать. Медиум сказала, что мертвые обожают напоминать о себе и оставляют по всему дому всякие перышки, листья и мелкую гальку.

– Можно услышать странные звуки: звонки, музыка играет, – пересказывала мать. – А иногда даже запахи появляются.

Саймон вздохнул:

– Но для чего им все это?

– Это такой способ общения. – И мать полной грудью втянула воздух. С тех пор она принюхивалась по нескольку раз в день на случай, что рядом стоит дух умершего, желающий ей что-то передать.

– Зачем? – приставал Саймон. – Они что, не могли высказаться, пока были живы?