Три факта об Элси

При дневном свете столовая гостиницы показалась незнакомой. Мы рассматривали тарелки с яичницей и пакетики коричневого соуса, будто недоумевая, для чего они перед нами поставлены. На плотных льняных скатертях поблескивали крупинки сахара, кто-то не удосужился смахнуть крошки со столов. Я была твердо настроена указать на это официантке, но после спора с Элси просто смела сор в ладонь и демонстративно ссыпала на пол. Столы были сдвинуты так тесно, что я временами задевала локтем рукав кардигана мисс Амброуз.

– Моря себя голодом, делу не поможешь, – рассуждала мисс Амброуз, отправляя в рот жареный гриб. – Нужно поддерживать силы.

Вытертые обои в гостиной были из таких, где есть и узор, и текстура. Их хочется потрогать, чтобы узнать, какие они на ощупь.

– Слушай, прекрати, – попросила Элси. – Люди смотрят.

Я убрала руку.

– Зачем тогда клеить бархат на стены, если его никто не трогает?

Чай был еле теплый, тост, положенный на подставку для писем, – холодный и неаппетитный. Странно, как волнение влияет на аппетит: некоторые совершенно теряют интерес к еде, а другие только и делают, что едят.

– Простуду заедай, лихорадку мори голодом, – припомнила я поговорку. – Интересно, а волнение нужно заедать?

– У меня для этого желудка не хватит. – Джек отодвинул от себя тарелку. – Есть новости от полиции?

Мисс Амброуз расправлялась с картофельным оладушком.

– Пока нет, но я уверена, они делают все возможное.

– Не сомневаюсь. – Джек выпрямился. – Надеюсь, внимательно отнесутся к нашим показаниям.

Оладушек исчез, оставив эхо томатного соуса на губах мисс Амброуз. Я сочувственно вытерла собственный рот. Я никогда не говорила этого Элси, но после смерти Бэрил я потеряла веру в полицию. Ронни же так и не арестовали. Вот как подобное могло произойти, и никого не наказали? Иногда пережитое разрезает тебя пополам прямо по живому, и две разные версии тебя всегда будут по разные стороны, как корочки книги.

Погоняв по тарелке последнюю оладью, мисс Амброуз сказала, что нам нужно очень-очень стараться вести себя как обычно, только больше не теряться, бога ради, и быть в гостинице самое позднее к шести часам. Джек взглянул на нас исподлобья, и мы с Элси незаметно ответили ему взглядами, хотя толком не знали, зачем мы это делаем, а Джек не мог ничего объяснить, пока мы не вышли на крыльцо.

– Хозяин музыкального магазина, – пояснил он, застегивая пальто. – Надо подробнее расспросить об изысканиях, которые он провел.

Я глубоко вдохнула морской воздух, и мы втроем пошли по тропинке к китовой арке под первыми лучами солнца.

Утро на побережье особенное. В каждом новом дне заключен безграничный потенциал, когда рядом море! Яркий блеск воды начисто очищает память, как парадную лестницу, и ты готов начать жить заново.

Мы шли мимо спящих фургончиков с мороженым и мокрых бетонных остановок, однако ближе к китовой арке начали встречаться люди. Все встали пораньше, чтобы выжать из выходных максимум времени. Мне все казались туристами, потому что их окружала атмосфера воскресной одежды и животов, плотно набитых гостиничными завтраками. Только машины ездили на местный манер: малолетние гонщики, носившиеся вдоль берега, с визгом тормозили, вспугивая целые стаи чаек.

Свернув за угол, мы увидели женщину с двумя детьми: один плотно пристегнут в рюкзачке, а другая бродила по тротуару, слезая с бордюра и снова ступая на него, как в игре, правила которой известны только ей. Женщина, наклонившись и то и дело заправляя волосы за уши, пыталась освободить колесо коляски, застрявшее в трещине тротуара. Над заливом плыл звон колоколов церкви Св. Марии – на другом берегу закончилась субботняя служба.

– Помогите ей, Джек, у нее не получается, – распорядилась я. Джек прислонил трость к скамейке и склонился к коляске. Женщина огляделась в поисках маленькой девочки, поймала ее за руку и оттянула от дороги. Джек выручил колесо и выпрямился. Женщина как раз благодарила его, когда из-за угла вылетела одна из гоночных машин, вспоров воздух по всему побережью. Джека едва не сбило с ног волной, но женщина его поддержала.

Когда он вернулся к нам, я заметила:

– Вот вы и сделали сегодня доброе дело!

– Пустяки, – ответил Джек, но в каждой морщине его лица читалось удовлетворение.

– Ну и персонаж, доложу я вам, был этот Габриэль Прайс!

Хозяин музыкального магазина встретил нас за стеклянным прилавком, изящно сложив руки на груди, будто простоял так всю ночь.

Мы подались вперед.

– Что вы имеете в виду? – заинтересовался Джек.

– Ну… – Он быстро перебрал пальцами, переплетая их, будто показывал фокус. – Не люблю сплетничать, тем более когда человек уже не может себя защитить… Не дай бог, чтобы нашу жизнь тоже когда-нибудь рассматривали под лупой…

Мы дружно промычали что-то в знак согласия.

– Он был тот еще проходимец, – заявил хозяин магазина.

– Да? – поразилась Элси.

– Вечно ловил удачу за хвост, не вылезал с ипподрома…

– Вы уверены? – Мне вспомнилась мягкая улыбка человека с фотографии и его добрые глаза.