Три века московской журналистики

Газета стала наряду с журналом основным типом периодического издания в пореформенные годы.

За правовое государство

В 1880-е годы в Москве возник один «толстый» ежемесячный журнал «Русская мысль». Очень скоро к руководству сначала идейному, а затем и фактическому пришел В.А. Гольцев, молодой профессор, уволенный за неблагонадежность из Московского университета.

Гольцев уже в те годы проявил себя сторонником конституции и свободы слова. В его журнале собрались либеральные оппозиционные деятели разного оттенка: и сторонники буржуазного развития, и народники. Сам Гольцев, как и его журнал, стремился сочетать российский менталитет, общинность, уважение к провинции с требованием частной инициативы, предпринимательства и авторитетного правового государства. Он не желал «вываривать» мужика в фабричном котле, но вместе с тем стоял за полную свободу земледельца, за мелкую земельную собственность. Это давало повод для упреков журнала в эклектизме. Народничество и буржуазность как-то не сочетались. Салтыков-Щедрин называл его «окрошкой», а Г. Успенский – «телятным вагоном», где собрали разномастных телят и везут неизвестно куда.

Поначалу журнал шел туго, число подписчиков было невелико. Однако после закрытия в Петербурге «Отечественных записок» в 1884 г. дела «Русской мысли» поправились.

Дело в том, что между редакцией «Русской мысли» и «Отечественными записками» было заключено соглашение, по которому подписчики петербургского издания могли до конца года получать «Русскую мысль». У московского журнала сразу прибавилось более 4000 подписчиков. Кроме того, часть сотрудников «Отечественных записок» переходила в «Русскую мысль» и передавался портфель редакции. Все это укрепило положение журнала и сделало его популярным не только в Москве.

Голыдев, верный своему либерализму, и раньше привлекал революционеров-демократов (правда, под псевдонимами) в свой печатный орган. А теперь у него появились Г. Успенский, Н. Михайловский, А. Чехов, Н. Шелгунов. Чехов согласился даже редактировать отдел беллетристики. В журнале стали печататься произведения Мамина-Сибиряка, Боборыкина, Лескова, Короленко. Перепечатывались некоторые произведения Герцена. Бюст Герцена стоял в кабинете редактора.

Принимали участие в журнале ученые: К.А. Тимирязев, В.О. Ключевский и др. В журнале впервые публиковались переводы романов и повестей польских беллетристов Г. Сенкевича и Э. Ожешко.

Уделяя важное место проблемам будущего развития России, журнал не прошел мимо споров о том, будет в России капитализм или нет, пойдет ли страна особым путем развития. В связи с этим сотрудники «Русской мысли» в 80-е годы обращались к трудам К. Маркса («Капитал» и др.). Народники Михайловский, Кривенко, Иванюков критиковали марксизм. В частности, профессор Иванюков, не отвергая в принципе общих выводов марксизма о преходящем характере капитализма, возражал русским социалистам, которые считали, что время революции уже назрело. Революция, по его мнению, приведет только к ненужному сотрясению государственного организма. В дальнейшем журнал занял однозначно отрицательную позицию по отношению к марксизму и социал-демократии, защищая путь реформаторства.

Определенный резонанс в обществе имела критика «толстовства» и «теории малых дел» в «Очерках русской жизни» Н. В. Шелгунова. Большой интерес вызвало печатание в 90-е годы на страницах «Русской мысли» публицистической книги Чехова «Остров Сахалин». Антон Павлович и до этого активно печатался в московских изданиях. Еще студентом он печатался в юмористических московских еженедельниках: «Стрекоза», «Будильник», «Свет и тени» и других, где показал городских обывателей, беспринципных журналистов (рассказы «Корреспондент», «Два газетчика»), надменных чиновников. Однако Чехов был недоволен своим положением газетчика-юмориста, сотрудника развлекательной и нередко пошловатой прессы. «Газетчик – значит, по меньшей мере жулик, – пишет он старшему брату, – …я в ихней компании… Скорблю и надеюсь, что рано или поздно изолирую себя a la ты, и далее, «Я газетчик, потому что много пишу, но это временно… оным не умру» (май 1883 г.)[5].

В начале 90-х годов писатель на свой страх и риск предпринял путешествие через всю Сибирь на Дальний Восток, остров Сахалин. Сахалинские очерки Чехова – этот «жесткий арестантский халат» в его литературном гардеробе – были замечательным явлением в публицистике 90-х годов. Выпускник медицинского факультута Московского университета этой книгой отдал должное науке, своим учителям, одновременно первым рассказал о жизни острова, превращенного правительством в каторжную тюрьму, царство произвола.