Три женщины

В коридоре Тамару поджидала скромно одетая женщина.

– Извините, – негромко позвала она, – вы Тамара Алексеевна?

– Да, я. А вы мама Миши Ефремова? – Тамара узнала женщину. Была у Миши дома. Бедность, конечно, но все чистенько, аккуратно.

Мишу не любили в классе, обижали. Как отвернешься, уже опять лупят. Как-то Тамара встряхнула одного из ребят:

– Как же ты можешь?! Слабого, да? Слабого? Нет, ну объясни ты мне, за что? Что он вам всем сделал?

– А у него голова круглая!

Тамара даже плакала от бессилия. Ну что ты тут скажешь, «голова круглая». Откуда она, эта детская жестокость? И ведь хорошие ребята, но вот невзлюбят кого, поставят ярлык, и ничего сделать нельзя, только успевай драки растаскивать.

– Алексеевна, знаю, защищаешь ты моего. Говорит, если б не Тамара, убили бы меня здесь. Вот, принесла, что смогла, – женщина протянула Тамаре газетный кулек.

Тамара попятилась.

– Марья Андреевна, не надо, прошу вас. Я для всех одинаково делаю. Как могу. Миша хороший мальчик. Ребята действительно к нему относятся по-разному. Пытаюсь переубедить.

– Вот и славно, вот и спасибо тебе на том. Ты не обессудь, сама видела, нет у меня ничего толком. Вот, крупы принесла, ты только не обижай, возьми. Очень я тебе благодарна. Один он у меня, защитить-то некому, а ты вступилась. Своему ребеночку каши сваришь.

Тамара взяла пакет из подрагивающей руки. Нельзя обижать. Здесь не до принципов.

– Спасибо, только не нужно все это. Зачем?

Мария Андреевна попыталась еще что-то сказать.

– Хорошо, хорошо, – испугалась Тамара. – Вот увидите, все будет хорошо, – она улыбнулась женщине и быстро пошла по коридору.

Тамара действительно делала все, что могла. И для Миши в том числе. При чем здесь подарки? Она любила своих мальчишек и никому не давала их в обиду.

= 9 =

На ночь Тамара всегда читала ребятам вслух. Сегодня это была очередная глава из романа Каверина «Два капитана». Ее мальчишки слушали, затаив дыхание. И все вместе переживали за судьбу Саньки.

– Все! – Тамара захлопнула книгу. – А теперь спать. И не подводите меня. Я пойду выпью чаю. Вы же взрослые мальчики.

– Идите, Тамара Алексеевна, идите, – высунул свою голову Юрка. – И поешьте что-нибудь. Вам сейчас нужно хорошо питаться.

Живот уже был виден, и Тамарина беременность ни для кого не была секретом. Мальчишки смешно опекали ее. Помогали спускаться с лестницы, если кто из старшеклассников бежал навстречу, грудью вставали перед любимой учительницей. И вести себя стали действительно гораздо лучше. Боялись расстроить.

Тамара вышла в коридор, дошла до учительской. Позвонила домой.

– Мамочка, как вы там? Наташеньку уложила? А сама чем занимаешься? Мам, отдыхай, ты же в отпуске. У Наташи нарядов уже полно. Ну, договорились, ну ладно.

Как же хорошо, когда дома мама, ни за что не надо волноваться. И еда есть, и Наташа под присмотром. Не то что ее мальчишки. Тридцать человек в одной спальне. И домой только на выходные, и то только те, за кем приезжают. Бедные дети, чем они провинились?

Тамара допила чай и пошла проведать своих ребят. С кровати Андрея Муромцева доносились всхлипы. Тамара быстро подошла к мальчику.

– Андрюш, ты что? – Она погладила мальчика по голове. – Ты чего плачешь?

Мальчик поднял на Тамару заплаканные глаза.

– А вдруг ее лишат материнства?

У Тамары все похолодело в груди. Она знала, решение суда уже было. Она просто все никак не могла сказать об этом мальчику. Должна была, но не решалась, хотя начали уже оформлять документы на перевод его в детский дом.

– Тамара Алексеевна, миленькая, ну сделайте что-нибудь. Она хорошая, она исправится, я сам за ней ухаживать буду. Если ее материнства лишат, она совсем сопьется. Объясните им! Пропадет она! И я без нее пропаду.

Тамара гладила мальчика по голове, шептала ему на ухо ласковые слова и ничем не могла ему помочь. За что так страдают дети? Почему? Она плакала вместе с Андрюшей и опять вспоминала свое детство. Сколько ей самой пришлось пережить. Как сделать так, чтобы дети не знали столько горя?

Глава 9

Бражное

= 1 =

В селе Бражное Тамара пошла во второй класс. С ребятами за лето она уже перезнакомилась, со многими подружилась. Борька был компанейским парнем, вокруг него всегда куча ребят.

– Айда на рыбалку, айда в футбол!

– Можно я с вами? – Тамару милостиво брали с собой.

– А учителя у вас как? У нас в Иркутске злющие были, – придумывал Бориска на ходу.

– Не, у нас хорошие. Особенно директор Корней Петрович. Он где недослышит, где недовидит. Можно прям с учебника урок ответить, он даже не заметит. Мировой мужик!

Школа находилась в живописном месте, на пригорке. Раньше здесь была церквушка, в революцию она приказала долго жить, и на ее месте возвели двухэтажный бревенчатый сруб. Три березки шумели желтой листвой, маленький огород со своей картошкой и свеклой. Все подспорье детям на обеды.

Изба с виду казалась добротной, но мировой мужик – учитель географии Корней Петрович – несколько раз в день предупреждал ребят:

– Тише, дети, прошу вас, тише. Не надо так носиться по второму этажу. Пол может не выдержать. Где мы найдем деньги на ремонт?