Тринадцать подвигов Шишкина

– Доброго здоровьичка! Приятного аппетиту! – с порога улыбался киномеханик Андрей с большой, чёрного дерматина, сумкой на плече. – Уж извиняй, что так внезапно нагрянул. Но приказано тебе телефон поставить.

Он заглянул в комнату.

– О, нормалёк!

Шагнул, давя сапогами комки штукатурки, к продырявленной стенке, скинул с плеча на пол сумку и принялся, быстро орудуя обеими руками, тянуть, отбрасывая за спину, двужильный телефонный провод.

– Куда, хозяин, аппарат-то ставить будем?

– Ну я не знаю… Хорошо бы в ту комнату протянуть, – сказал Александр, показывая на «большую залу».

– Без проблем!

Андрей подхватил сумку и протопал в «залу», волоча за собой провод.

– Я тебе тут провода с запасом оставлю. А уж за аппарат не обессудь. Каков уж есть. – Он извлёк из сумки нечто чёрное и громоздкое. – Ежель чего посовременнее захочется, уж сам при оказии в городе закупи. Но этот – штука надёжная, ранешне у самого председателя стоял. Такие вещи нас с тобой переживут! – После знакомства в ДК Андрей «выканьем» не заморачивался.

– Это с соседями спарка? Через блокиратор? – продемонстрировал свои технические познания Александр.

– Где-то так, примерно, – кивнул киномеханик-связист, уважительно глянув на учителя. – Как такового блокиратора, вообще-то, нет. Загнал последовательно в схемы обоим аппаратам по диоду – делов-то. Открывают путь току в один и запирают другой. Но соседке не позвонишь! – хохотнул, орудуя кусачками и отвёрткой. – Хотя если клеммы перекинуть, то можно к соседскому аппарату и параллельно подключиться, а так – нет. Ежель с одного набирать-разговаривать, то второму придётся подождать. – Андрей снял трубку, послушал. – Ага, готово.

Поднялся с колена, оставив телефон на полу посредине комнаты.

– Тут уж сам безделицу закончишь. Пусти провод по плинтусу – делов-то. Ну, покедова. Я щас до узла связи добегу, оттуда брякну, номер скажу. Кстати, там у них и справочник есть, по лету напечатали. Зайди – возьми. Ну, владей. Уж извиняй, намусорил тут слегка…

Андрей убежал.

Шишкин прошёл в «залу», взял, оказавшийся довольно увесистым, эбонитовый аппарат в руки, поднёс к уху отполированную прежними его владельцами трубку. Отчетливый гудок обрадовал вдвойне. «Интересно, а как тут оплачивать межгород? На переговорном – понятно, а тут? Как в городе, телефонную книжку выписывают для ежемесячной абонентской платы или надо за каждый разговор ходить платить? Куда, кому?»

Шишкин опустил телефон на письменный стол, со вздохом оглядел белесые следы на полу, прошёл в «малую залу». Телефон – это хорошо, но подметанием мусора и подтиранием пола не обойтись. Стенку надо замазывать, забеливать. Ладно, сходим на поклон к Терентьичу… Что-то же должно у него быть – цемент там, алебастр, известь. «Не штукатуры мы, не плотники, а на все руки мы работники!» – пробормоталось переиначенное.

За окном раздался мощный и властный автомобильный клаксон. Александр вернулся в «залу» и увидел за штакетником палисадника «персоналку» Шишкина-старшего. Из авто выбиралась маман.

«Ну, японский городовой! Как быстро до города доходят сельские вести!.. – досадливо хмыкнул Александр. – Директриса небось своего Потапыча напрягла. Сейчас начнутся стоны-причитания!..»

– Здравствуй, сын! – на пороге появилась улыбающаяся Альбина Феоктистовна, без панической маски на ухоженном лице.

– Приветствуем тружеников сельского педагогического фронта! – оглушил Александра бодрый рык Шишкина-старшего.

«Никак ни о чём не ведают? – удивился Александр. – Чудеса-а…»

Предки, судя по поведению, и впрямь ни о чём травмослучившемся не ведали.

Верный «Болодя» заволок следом за ними внушительную коробку, которую, после целовального церемониала, принялась деловито перегружать в «Саратов» и разгружать на кухонный стол маман Шишкина.

При виде содержимого коробки сердце «труженика сельского педфронта» наполнялось умильным трезвоном: вот они, заветные треугольные югославские банки; и сырокопчёной колбаской на кухне пахнуло; и половиной лунного светила обрадовал глаз сыр; и ещё всякие разные консервные жестянки-склянки дефицитной вкуснятины Джомолунгмой выросли на пёстренькой клеёнке. Лепота!

– Ну, рассказывай, как ты тут? – спросил отец.

– Господи, Саша! А что тут у тебя за погром? – воскликнула маман, озираясь. Она тут же приступила к тотальному осмотру квартиры.

«Чего ищет-то?» – водил следом взглядом Шишкин-младший. Это даже коробило.

– Да всё нормально, вот только что телефон поставили, ещё и убраться не успел, – ответил Александр и мысленно похвалил себя за дальновидно напяленные с утра носки. Можно представить, что бы началось, узрей маман бинт на ноге. А так и последний намёк на вынужденное прихрамывание пропал.

– Так… Я тут подсобрала кое-что. – С охапкой постельного белья и рубашек на кухне появилась маман. – Носки сам постираешь. В воскресенье привезём… А телефон – это прекрасно!

– Да я собирался в субботу сам приехать, – тут же прикинул Александр.

– Да? – обрадовалась Альбина Феоктистовна. – Вот хорошо! Я что-нибудь вкусненькое приготовлю.

– А вас-то как в будний день на поездку подвигло?