Тропы вечных тем: проза поэта

Лес отшатнулся за речку. ОсталасьЕль на обрыве крутом.

Но не это важное. Важное лежит на глубине: память сердца и память людская. Прошлое с ней говорит, как живое. Официальная статистика для неё мало значит, её пронзает «неучтённая память народа».

Вот ещё один полюс: родовая память:

Когда мы сели род наш вспоминать,и мощный обозначился костяк,задумались мои отец и мать,и ощутила я в груди сквозняк…

Откуда взялся этот сквозняк, становится ясно в конце стихотворения:

Даруй мне, Боже, мудрости и силПреодолеть забвения сквозняк.

Забвения сквозняк — совершенно новое слово в русской поэзии. Оно потом зачтётся поэтессе. А магнитный сквознячок и далее гуляет в её стихах:

От подземного ветра

молодою седею.

Марина Гах — земная женщина. И это несмотря на воображаемые полёты в небеса. Ей ближе кресты, а не звёзды. Однако своё земное она выражает весьма самобытно. Вот пример: едет электричка, женщина забылась… и вдруг:

Резкий голос. Словно из могилывозвратишься тяжело назад.

Могила — та же область забвения. А где-то в другом месте раздастся женский вздох:

Эх, душа подземная моя!

Память поэтессы не ограничивается родом, она уходит в память народную и, пожалуй, во всечеловеческую:

Мне открылось такое родствов смутном зареве войн отшумевших,что я каждого знаю в лицонерождённых ещё и умерших.

Каково сказано! Но простим поэтессе, что она взяла на себя прерогативы Бога: знать каждого в лицо, даже нерождённых. Это, конечно, поэтическая дерзость. Но зато какой в ней скрывается творческий потенциал!

У поэтессы довольно много стихов о войне. Видимо, рассказы бывших фронтовиков до сих пор будоражат её воображение. Вот по ходу три отрывка из одного стихотворения:

Мне снятся о войне

мучительные сны…Бегу, у самых ногсолдат лежит…И так он схож с отцом.Реальность или бред?Но мне перешагнутьпришлось. То был мой дед.

Прочитав такое, обыденная мораль завопит: святотатство! Что сказать ханжам? Есть высший нравственный закон, и он велит развиваться, а не стоять на месте. А то, что в бою, под пулями, переступают через тела убитых, об этом знает каждый фронтовик. Этот пример весьма положителен для поэтессы. Он говорит о том, что её поэзия динамична, а не статична.

Ей свойственны народные порывы и жесты. Вот о надежде:

Снега не будет, не будет прощенья.А вдруг…

«А вдруг» Да это же наш бессмертный авось!

А вот задорное женское желание схватиться с равным:

Ветра в поле ищу,Урагана.И в два пальца свищуутром рано.Налетал ветерок.Слишком слабый.И конечно не смогсладить с бабой.Ветер южный принёсшум прибрежный.Ой, раскисну от слёз,слишком нежный.Нет, пускай лучше бьёт,чем ласкает.

Слишком сердце поёт,кровь играет…

Несмотря на такие порывы, на мировые сквозняки, на всех стихах Марины Гах лежит мягкий женственный отсвет её вдумчивой души. Вообще самое главное качество её поэзии — мягкость, иначе говоря, та самая слабость, которая способна сокрушать затвердевшую силу. Так слабая трава пробивает на наших глазах асфальт.

Поэтому дипломной работе Марины Гах я даю только высшую оценку: отлично.

22 февраля 1997

ПОЭТЕССА

(О Марии Аввакумовой)

На далёком Севере, среди глухих лесов и мшистых болот, в древнем селенье Пучуга, родилась самобытная поэтесса Мария Аввакумова, странница русской поэзии. Её родословная знаменательна: среди её отдалённых предков должно назвать огненного протопопа Аввакума. Вот так-то!

Узорочье её поэзии идёт непосредственно от Николая Клюева. Её космос, осиянный полярным сиянием, полон опасностей:

Земля пролетает в молозивеВраждующей с нами материи…

Молитвенный шёпот её стиха упоителен, глубокая боль её отзывчивого женского сердца заставляет сопереживать, а, например, такое пронзительное стихотворение «Мать нерождённых детей» способно вышибить слезу даже из сурового человека.

Привет тебе, Мария Аввакумова! Слава Богу, жива ещё русская поэзия!

1 декабря 1999

ПАМЯТИ ВИКТОРА ГОНЧАРОВА