Вот такой итог. Папу после смерти Хуана знатно переклинило, и он решил реформировать церковь и бороться с коррупцией (совсем уже!). А также ограничить доходы и расходы церковных иерархов, запретить им иметь любовниц и вступать в однополые связи. В общем, замутил акцию с кодовым названием «Пчелы против меда». Посадили даже бывшего личного секретаря папы, который занимался подделкой булл и иных документов. Это уж вообще какой-то подрыв устоев и основ делопроизводства в стиле Борджиа. Но потом папа понял, как выкрутить посадку секретаря в свою пользу: раз столько документов подделали, то теперь можно любой юридический документ, существование которого тебе не выгодно, объявлять фальшивым и никаких обязательств по нему не нести. Эврика! Кардиналы облегченно вздохнули: кажется, папу слегка попустило, в себя приходит. И верно, скоро Александру надоело играть в исправление морального облика
А что касается прекращенного волевым решением папы расследования, так у меня вырисовываются два лидера хит-парада, то есть два наиболее вероятных кандидата в убийцы: 1. Чезаре Борджиа, 2. Глава какой-то крупной криминальной или даже политической группировки. Если в первом случае мотивом должны были быть глубоко личные счеты с убиенным, то во втором – желание надавить на папу, дабы он не лез, куда не надо, и дорогу тому, кому не надо, не переходил. Что поделать, мафия – она и есть мафия.
Джованни Сфорца: «спасибо, что живой»
Что значит – КОМУ сказать спасибо, что живой? Папе, вестимо. Да не своему, а римскому, по совместительству – папе жены. То есть тестю. Можно еще шурина поблагодарить – тоже нелишним будет. И живого шурина, и того, кто сначала живой был, а потом уже не совсем (кстати, это не ты его грохнул?). Потому что эти великолепные люди могли бы ножичком по горлу – и в колодец. Или там в Тибр, рыбок покормить, лодочников удивить, хотя разве ж таким рядовым случаем, как труп в Тибре, бывалых римских трудящихся удивишь? А тебя всего лишь с женой развели и опозорили на всю Италию, делов-то – на копейку! А что потом шурин твои владения отжал – ну, знаешь ли, время такое, всем тяжело, не одному тебе, вот хоть у Катерины Сфорца спроси. И вообще, «не трогай шурина, какой ни есть – а он родня!» (что-то меня сегодня на цитирование Высоцкого тянет больше обычного).
Мысленный диалог с героем этой главы окончен. Нет, ну действительно, парень вышел практически сухим из воды, в отличие от того же Хуана Борджиа, а еще жаловался на свою горькую судьбинушку. С каким неблагодарным контингентом иногда римским папам приходилось работать!
Звали того парня, как явствует из названия, Джованни Сфорца. Родился он в Милане, принадлежал к побочной ветви семьи миланских правителей Сфорца. Лодовико Моро (кстати, Моро – это кличка, «Мавр» то есть. Фамилия Лодовико была тоже Сфорца), с которым папа Александр VI в составе Священной Лиги бил французов в Неаполе, ему приходился двоюродным дядей. Самостоятельным политическим весом Джованни не обладал, однако после смерти отца унаследовал Пезаро и Градару. Насчет Градары не знаю, не была (говорят, что она прекрасна), а вот Пезаро такой симпатичный курортный городок: тут и замок, и море, и обустроенные пляж, два лежака с зонтиком 10 евро в день стоят, если со скидкой от отеля. Так что нормально, могло бы и того не быть, учитывая, что Джованни незаконнорожденный. Ну, и влияние семьи со счетов сбрасывать нельзя: если что, помогут советом, добрым словом, деньжат подкинут, прикроют по необходимости. В общем, нормальный парень со своей жилплощадью, доходом и связями, жених завидный, успевай хватать.