Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

Он помолчал, и выражение его красивого с крупными чертами лица вдруг изменилось. Он резко повернул голову.

— Слушайте, Пуаро, на что вы намекаете? — спросил он.

— Но если в бутылке, которую принесла Кэролайн Крейл яда не было, — ответил Пуаро, — как кониум мог попасть в пиво? Эмиас Крейл, как вы говорите, вряд ли сам это сделал — не такой он был человек, и тут я с вами согласен. Но возможно, это сделал кто-то другой, необязательно Кэролайн Крейл.

— О господи, Пуаро, к чему толочь воду в ступе? Все давно быльем поросло. Да она это сделала, точно она. Если бы вы тогда только ее видели, у вас не осталось бы и капли сомнения. У нее на лице было написано: виновна. Мне даже показалось, что приговор принес ей облегчение. Ни намека на страх. Полное спокойствие. Ей хотелось одного: чтобы суд поскорее закончился. Мужественная женщина…

— И тем не менее, — сказал Эркюль Пуаро, — перед смертью она написала письмо и просила передать его дочери. И в письме этом торжественно клялась в том, что она не причастна к гибели ее отца.

— Ну и что, — сказал сэр Монтегю Деплич. — Мы с вами на ее месте, возможно, поступили бы так же.

— Ее дочь утверждает, что она никогда не лгала.

— Ее дочь утверждает… Ха! Откуда ей об этом знать? Дорогой мой Пуаро, в то время ее дочь была еще совсем крошкой. Сколько ей было? Четыре-пять? Ей сменили фамилию и увезли в Канаду к каким-то родственникам. Что она может знать или помнить?

— Дети иногда очень чутки и неплохо разбираются в людях.

— Возможно. Но это не тот случай. Дочь, естественно, никак не может поверить, что ее мать — убийца. И пусть не верит. Это же никому не повредит.

— Но, к сожалению, она требует доказательств.

— Доказательств того, что Кэролайн Крейл не убивала своего мужа?

— Да.

— Боюсь, — вздохнул Деплич, — ей не удастся их раздобыть.

— Вы так думаете?

Знаменитый адвокат окинул своего собеседника задумчивым взором.

— Я всегда считал вас образцом порядочности, Пуаро. Если бы я не знал вас, то подумал бы, что вы хотите просто заработать, пользуясь чувствами дочери к покойной матери.

— Вы не видели эту девушку. Что называется, незаурядная личность. С характером. И очень сильным характером.

— Могу представить, какой может быть дочь Эмиаса и Кэролайн Крейл. Чего же она хочет?

— Правды.

— Хм… Боюсь, что правда придется ей не по вкусу. Ей-богу, Пуаро, тут нет никаких сомнений. Она его убила.

— Извините, mon ami, но я должен убедиться в этом лично.

— Не знаю, что вам и сказать. Все отчеты о судебном процессе публиковались газетами. Прокурором был Хамфри Рудольф. Его тоже нет в живых. Кто ему помогал?.. По-моему, молодой Фогг. Да, Фогг. Поговорите с ним. Кроме того, кое-кто в ту пору находился в доме Крейлов. Вряд ли им понравится ваше копание — ведь столько времени прошло, — но кое-что из них вытянуть, пожалуй, можно. Вы умеете внушать доверие.

— Да-да, люди, так или иначе к этому причастные. Это, конечно, очень важно. Вы их помните?

Деплич задумался.

— Подождите — столько лет прошло… По этому делу, так сказать, проходило пятеро; слуг я не считаю, все они были пожилые, преданные семье, напуганные насмерть люди. Никому и в голову не приходило их подозревать.

— Значит, пятеро? Ну-ну, расскажите-ка о них.

— Филип Блейк, закадычный друг Крейла, дружили они с самого детства. В ту пору он гостил у них. Жив-здоров. Иногда встречаю его в гольф-клубе. Живет в Сент-Джордж-Хилле. Биржевой маклер. Играет на бирже, довольно удачно. Преуспевает, в последнее время несколько округлился.

— Так. Кто следующий?

— Старший брат Блейка. Деревенский сквайр[96]. Домосед.

В голове у Пуаро звякнул невидимый колокольчик.

Пуаро усилием воли заставил его умолкнуть. Хватит каждый раз вспоминать детские стишки. Последнее время это стало каким-то наваждением. А колокольчик слушаться не хотел и назойливо вызванивал: «Первый поросенок пошел на базар. Второй поросенок забился в амбар…»

— Значит, тот, что остался дома, да? — вдруг пробормотал Пуаро.

— Да, тот самый, про которого я уже говорил. Все время колдовал над травами, в общем, что называется, химик. Такое у него было хобби. Как же его звали-то? У него еще имя такое, часто встречается в романах… А, вспомнил. Мередит. Мередит Блейк. Не знаю, жив он или нет.

— Кто следующий?

— Следующая! Причина всех бед. Третий угол треугольника. Эльза Грир.

— «Третий поросенок устроил пир горой…» — пробормотал Пуаро.

Деплич уставился на него.

— Она и вправду девица прожорливая, — сказал он. — Оказалась необыкновенной сердцеедкой. С тех пор трижды выходила замуж. Разводилась с невероятной легкостью. Сейчас она леди Диттишем. Откройте любой номер «Татлера»[97] — обязательно прочтете что-нибудь о ней.

— А кто еще двое?

— Гувернантка, вот ее фамилии я не помню. Славная такая, деловитая и очень компетентная женщина. Томпсон, Джонс, что-то вроде этого. И девочка, сводная сестра Кэролайн Крейл. Ей было лет пятнадцать. Сейчас она знаменитость. Занимается археологией, все время в экспедициях. Ее зовут… Уоррен. Анджела Уоррен. Очень серьезная молодая женщина, на днях ее встретил.