Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

— Фил, старина, я знаю, что ты действуешь из лучших побуждений, но хватит каркать. Я сам улажу свои дела. Все образуется, вот увидишь. — В этом был весь Эмиас — неунывающий оптимист. — Пошли они обе к черту! — уже совсем весело заорал он.

Не помню, говорили ли мы еще о чем-нибудь, но вскоре на террасу выплыла Кэролайн. На ней была шляпа с огромными полями, довольно унылого темно-коричневого цвета, тем не менее очень элегантная. Совершенно спокойным обыденным голосом она сказала:

— У тебя вся куртка в краске, Эмиас. Переоденься. Мы идем на чай к Мередиту, ты не забыл?

Он вытаращил глаза и, чуть заикаясь, ответил:

— Совсем вылетело из головы. Да-да, конечно.

— Иди переоденься, а то выглядишь как старьевщик.

И хотя говорила она все это совершенно ровным тоном, она ни разу на него не посмотрела. Потом спустилась к клумбе с георгинами и принялась обрывать засохшие цветки.

Эмиас медленно развернулся и пошел к дому.

Кэролайн как ни в чем не бывало заговорила со мной. Болтала не умолкая. О том, долго ли продержится хорошая погода, не появится ли в бухте макрель[127], и если да, то, может, стоит пойти на рыбалку. Эмиасу, Анджеле и мне. Удивительная женщина, следует отдать ей должное.

В то же время это достаточно ярко ее характеризует. У нее была огромная сила воли и умение владеть собой.

Не знаю, тогда ли она решила свести с ним счеты, но если тогда, я не был бы удивлен. Хладнокровная и безжалостная, она была способна все тщательно продумать и претворить в жизнь.

Да, Кэролайн Крейл была очень опасной женщиной. Мне бы еще тогда понять, что она этого так не оставит. А я, как идиот, решил, что она либо смирилась, либо надеялась, что, если будет вести себя так, словно ничего не случилось, Эмиас все-таки передумает.

Наконец в сад вышли и остальные. Эльза вела себя словно победительница. Кэролайн делала вид, что этого не замечает. Обстановку разрядила Анджела. Она принялась спорить с мисс Уильямс, не желая надевать другую юбку. Твердил#, что сойдет и та, что на ней, и что милый добрый Мередит все равно никогда не обращает внимания на подобные мелочи.

Наконец мы тронулись в путь. Кэролайн шла рядом с Анджелой. Я — с Эмиасом. А Эльза одна — с наглой улыбкой на лице.

Мне она в тот день очень не нравилась — чересчур уж напористая, — но выглядела она, должен признать, потрясающе. Когда женщина добивается того, чего хочет, она необыкновенно хорошеет.

Все события того дня я помню довольно смутно. Их словно подернуло туманной дымкой. Помню, как из дому навстречу нам вышел старина Мерри. По-моему, сначала мы прошлись по саду. Помню, мы с Анджелой долго обсуждали, как натаскивать терьеров на крыс. Анджела съела целый пакет яблок и пыталась соблазнить меня на такое же безумие.

Когда мы подошли к дому, под большим кедром уже был накрыт чай. Мерри, насколько я помню, выглядел очень расстроенным. Наверное, либо Кэролайн, либо Эмиас что-то ему сказали. Он то с сомнением поглядывал на Кэролайн, то переводил взгляд на Эльзу. Что-то явно не давало ему покоя. Конечно, Кэролайн нравилось держать Мередита на привязи — старый преданный друг, всегда при ней и ни на что не претендует… Никогда. Она была из породы этаких кротких обаятельных мучительниц.

После чая Мередит, улучив момент, отвел меня в сторону.

— Послушай, Фил, — сказал он. — Эмиас не должен этого делать!

— Еще как сделает, можешь не сомневаться.

— Как он может бросить жену и ребенка ради этой девицы? И потом, ведь он гораздо старше ее. Ей, наверное, нет и восемнадцати.

Я ответил ему, что мисс Грир уже целых двадцать.

— Все равно она еще несовершеннолетняя. Она не понимает, что творит, — сказал он.

Бедняга Мередит. Истинный джентльмен. Всегда видит в людях только хорошее.

— Не беспокойся, старина. Она знает, что творит, и это ей нравится.

Вот и все, что нам удалось друг другу сказать. Я подумал про себя, что Мерри, наверное, боится, что Кэролайн окажется в роли брошенной жены. Как только их разведут, она будет надеяться, что ее верный рыцарь непременно сделает ей предложение. Мне же казалось, ему куда больше по душе роль безнадежно влюбленного друга. Должен признаться, меня эта ситуация очень забавляла.

Как ни странно, я очень смутно помню наше посещение его вонючей лаборатории. Мередиту страшно нравилось демонстрировать плоды своих травяных успехов. На мой вкус, все это было ужасно скучным. По-моему, мне тоже довелось выслушать ту знаменитую лекцию о свойствах кониума, но что именно он говорил, мне не запомнилось. Что Кэролайн взяла яд, я не заметил. Как я уже сказал, она в этом отношении отличалась необыкновенным проворством. Что я точно помню, так это как Мередит читал нам вслух отрывок из Платона, в котором описывается смерть Сократа. По-моему, жуткое занудство. На меня классики всегда нагоняли тоску.