Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

В комнате Конвея Джефферсона было тихо, лишь тяжелое дыхание хозяина, лежавшего на высоко поднятых подушках, нарушало тишину.

Не было ни малейшего ветерка, от которого могли бы шевельнуться занавески на окнах, и тем не менее они шевельнулись… Вот они на мгновение разошлись, и в лунном свете обозначился силуэт. Занавески снова сомкнулись, и снова воцарилась тишина. Но теперь в комнате был кто-то еще.

Непрошеный гость неслышными шагами подходил все ближе, ближе… Лежавший на подушке человек продолжал тяжело дышать.

В комнате стояла полная тишина… или почти полная. Большой и указательный пальцы изготовились, чтобы ухватить складку кожи, в другой руке застыл наготове шприц.

Вдруг из темноты протянулась рука и легла на пальцы, державшие шприц, другая невидимая рука железной хваткой обхватила непрошеного гостя.

Ровный, бесстрастный голос, глас закона, произнес:

— Не выйдет. Дайте-ка сюда шприц.

Вспыхнул свет, и с высоты своих подушек Конвей Джефферсон мрачно посмотрел на убийцу Руби Кин.

Глава 18

1

Сэр Генри Клитеринг сказал:

— Цитируя доктора Ватсона, я позволю себе задать вам вопрос: каковы ваши методы, мисс Марпл?

А старшего инспектора Харпера интересовало другое:

— Нет-нет, скорее скажите, что навело вас на след.

— Черт возьми, вы опять оказались на высоте! — в сердцах воскликнул полковник Мелчетт. — Давайте рассказывайте все с самого начала.

Мисс Марпл, улыбаясь, разгладила шелковистые складки на своем самом нарядном терракотовом платье. Она слегка раскраснелась и казалась очень смущенной.

— Боюсь, что мои «методы», как их назвал сэр Гэнри, покажутся вам до смешного непрофессиональными. Все дело в том, что в нашем порочном мире очень многие, в том числе и полицейские, иногда слишком доверчивы. Они верят всему, что им говорят. Я же никогда не верю людям на слово. Я во всем должна убедиться сама.

— Мда, это чисто научный подход, — заметил сэр Генри.

— В данном случае, — продолжала мисс Марпл, — некоторые утверждения принимались как совершенно очевидные. И напрасно, потому что можно доверять только установленным фактам. А таковых, по моему разумению, было немного: то, что жертва очень молодая девушка, что она грызла ногти, и зубы ее чуть выступали вперед, как у всех девочек с неправильным прикусом, который не был исправлен в детстве (ведь дети терпеть не могут корректирующих пластинок, и только родители отвернутся, тут же их снимают).

Но я начинаю отклоняться от темы. Так о чем я говорила? Ах да, глядя на мертвую девушку (а как грустно видеть безвременно оборвавшуюся молодую жизнь) я думала: это убийство мог совершить только очень порочный и безжалостный человек. Мне было очень ее жаль. Однако то, что ее нашли в библиотеке полковника Бэнтри, сбило всех с толку — слишком уж похоже на плохой детектив. По правде говоря, это сразу задало расследованию неправильное направление. Хотя бы уже потому, что не входило в планы убийцы: на самом-то деле он задумал подбросить труп в дом Бэзила Блейка (это гораздо более подходящая кандидатура на роль убийцы), но тот неожиданно отвозит тело в библиотеку полковника Бэнтри. Расследование, естественно, затянулось, должно быть, к величайшей досаде настоящего убийцы.

Видите ли, согласно первоначальному замыслу, мистер Блейк должен был стать подозреваемым номер один. «Полиция, — рассуждал убийца, — наведет справки в Дейнмуте и обнаружит, что он был знаком с убитой девушкой». Тут же выяснится, что он связан с другой, и, конечно же, будет сделан вывод: Руби Кин его шантажировала или как-то ему мешала, и тогда в припадке ярости он ее задушил. Отвратительное бытовое убийство — в духе завсегдатаев ночных клубов.

Но все получилось совсем не так, и очень скоро все внимание полиции, к великой досаде убийцы, сосредоточилось на семье Джефферсонов.

Как я уже сказала, я по натуре очень подозрительна. Мой племянник Реймонд часто говорит (в шутку, конечно, любя), что у меня, как у большинства людей викторианской эпохи, ум похож на мусорную свалку. Могу лишь заметить, что викторианцы очень хорошо знали человеческую натуру.

Так вот, поскольку ум мой довольно негигиеничен — а может даже, наоборот, — я решила посмотреть на ситуацию с несколько меркантильной точки зрения. Убийство это было выгодно только двоим — от этого никуда не денешься. Пятьдесят тысяч фунтов — большие деньги, особенно когда у тебя финансовые проблемы, а они как раз имели место у обоих. Конечно, оба казались вполне приличными милыми людьми — такие на первый взгляд были неспособны совершить убийство, но как можно быть абсолютно уверенным в ком бы то ни было?