Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

Мы проследовали за ней наверх, там она ввела нас в очень уютную маленькую гостиную, пожалуй, только уж слишком заставленную мебелью. Часть ее, скорее всего, попала сюда из «Золотого дрока».

Женщина явно гордилась своей гостиной.

— Красиво здесь у нас, верно?

— Очень, — с готовностью подтвердила Джоанна.

— Все стараюсь поудобней ее устроить. Не так, конечно, как хотелось бы и как она привыкла. Ей бы жить в собственном доме, как полагается, а не кочевать по разным комнатам. — Флоранс смерила нас суровым и укоризненным взглядом. День нам явно выдался несчастливый. Сначала Джоанне досталось от Эме Гриффитс, затем от Партридж, и вот теперь — нам обоим от верной Флоранс. — Я ведь у них пятнадцать лет в горничных была, — добавила она.

— Но мисс Бартон сама пожелала сдать свой дом, — обиженным голосом сказала Джоанна. — Мы нашли его в рекламном каталоге.

— Не пожелала, а пришлось, — уточнила Флоранс. — А уж она ли не экономит на всем! Так нет! Правительству и этого мало. Все хочет чего-то урвать.

Я сочувственно покачал головой.

— При жизни старой хозяйки денег у них было вдоволь, — продолжала Флоранс. — Но потом мои бедняжки все одна за другой поумирали. А мисс Эмили за каждой ходила, себя не жалела. Сама из-за них лишилась здоровья. А чтобы кому пожаловаться — никогда! А тут еще с деньгами стало туго. Она говорит, акции уже не приносят того дохода, что прежде. А почему, хотела бы я знать? Да как им не совестно! Наживаются на таких вот леди, которых легко обсчитать и задурить всякими фокусами.

— Да сейчас многие из нас пострадали, — сказал я.

Но Флоранс не смягчилась.

— Одно дело, когда страдают те, кто умеет за себя постоять. Другое дело — она. Ей нужна забота. И покуда она у меня, я уж не допущу, чтобы кто-то ее обманывал или расстраивал. Я для мисс Эмили что угодно готова сделать!

Сурово на нас взглянув — чтобы мы лучше усвоили сказанное, — неистовая Флоранс вышла из комнаты и старательно прикрыла за собой дверь.

— Ты не чувствуешь себя этаким кровопийцей, Джерри? — спросила Джоанна. — Я лично — да. И чего это все на нас ополчились?

— Действительно, — сказал я. — Меган мы надоели. Ты прогневала Партридж, а верной Флоранс не угодили мы оба.

— А почему все-таки ушла Меган? — тихо спросила Джоанна.

— Говорю же, ей у нас надоело.

— Нет, Джерри, не думаю. А знаешь, вдруг ей что-то наговорила Эме Гриффитс?..

— Это, что, сегодня утром?

— И говорили-то они совсем недолго, но…

— …но с ее слоновьей деликатностью, Эме вполне могла что-нибудь ляпнуть, — продолжил я ее мысль.

Тут открылась дверь и вошла мисс Эмили, взволнованная и немного запыхавшаяся. Ее глаза были очень синими и очень ясными.

— Ах, простите, я опоздала, — виновато защебетала она. — Пошла что-нибудь купить к чаю, но в «Голубой Розе» пирожные показались мне не очень свежими, пришлось идти в пекарню миссис Лайгон. Пирожные я всегда покупаю в последнюю очередь. Тогда можешь взять только-только из печки, а не вчерашние. Вы уж простите, мне так неудобно, что заставила вас ждать. Это просто непростительно…

— Да мы сами виноваты, мисс Бартон, — успокоила ее Джоанна. — Пришли раньше времени. Шли пешком, а за Джерри теперь не угонишься, так что мы всюду оказываемся раньше времени.

— Не можете вы оказаться раньше времени, душенька. Никогда так не говорите. Хорошего никогда не бывает «слишком».

И старая дама ласково погладила Джоанну по плечу.

Джоанна просияла. Наконец-то ее приласкали. Эмили Бартон улыбнулась и мне, но с некоторой робостью. С таким видом приближаются к тигру-людоеду, когда точно знают, что в данный момент он не опасен.

— Спасибо, что пришли, мистер Бертон. Ведь чаепитие — сугубо дамское занятие.

Видимо, по представлениям Эмили Бартон мужчины только и делают, что неустанно поглощают виски с содовой и курят сигары, в перерывах же между этими малопочтенными занятиями соблазняют деревенских девиц или склоняют к сожительству замужних дам.

Когда я поделился своими мыслями с Джоанной, она меня поправила: скорее всего Эмили Бартон всегда мечтала встретить именно такого мужчину, но, увы, ей это было не суждено.

Но это было потом, а пока мисс Эмили суетливо подвигала нам маленькие столики подставляла пепельницы. Через минуту Флоранс внесла поднос с прелестным чайным сервизом «Краун Дерби»[79], который мисс Эмили, вероятно, прихватила с собой из дому. Китайский чай был превосходен, а еще на столах были тарелки с сандвичами, тонкие ломти хлеба с маслом и горка маленьких пирожных.

Теперь Флоранс сияла и поглядывала на мисс Эмили взглядом матери, любующейся обожаемой дочкой, которая устроила чаепитие своим куклам.

Хозяйка так усердно нас угощала, что мы с Джоанной продолжали есть через силу. Старушка явно наслаждалась своей «вечеринкой». Я понял, что для Эмили Бартон наш визит — знаменательное событие, мы для нее существа почти мистические, из таинственного и полного соблазнов мира, коим ей представлялся Лондон.