Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

Сколько мы вообще знаем в какой-то определенный момент? Гораздо больше, по-моему, чем нам кажется! Но мы не можем пробиться к этому подспудному знанию. Оно где-то тут, но нам до него не добраться.

Я беспокойно ворочался в постели, но предо мной были только разрозненные, бессмысленные клочки. И это меня мучило.

Однако чтобы возникла окончательная картина, все детали должны были сложиться в нечто целое, но как этого добиться? Как узнать, кто писал эти проклятые письма? Ведь наверняка же есть какой-то ключ, только вот как его обнаружить?

Я уже засыпал, а в моем мозгу все плясали назойливые фразы:

«Нет дыма без огня. Нет огня без дыма. Дым… дым? Дымовая завеса… Нет, это когда война. Война. Клочок бумаги… Всего лишь клочок бумаги. Бельгия — Германия…»[80].

Я заснул. Мне приснилось, будто я вывожу на прогулку борзую, но это не просто собака, а преобразившаяся миссис Дэйн Колтроп. И я не спускаю ее с поводка.

2

Разбудил меня телефонный звонок, очень настойчивый.

Я сел на постели, взглянул на часы — половина восьмого. Так рано меня еще не будили. Телефон в холле просто разрывался.

Я накинул халат и сбежал вниз, ненамного обогнав Партридж, которая рысью мчалась из кухни. Я взял телефонную трубку.

— Алло!

— О! — Стон облегчения. И голос Меган, полный тоски и ужаса: — Это вы? Пожалуйста, приходите, скорей приезжайте. Приедете?

— Да сейчас же, — сказал я. — Слышишь? Сейчас же!

Прыгая через две ступеньки, я понесся наверх и вбежал в спальню Джоанны.

— Слушай, Джо, я еду к Симмингтонам.

Джоанна приподняла с подушки кудрявую белокурую головку и стала, точно маленькая, протирать глаза.

— Что такое… что случилось?

— Не знаю. Звонила Меган. У нее такой голос… Там, похоже, действительно что-то стряслось.

— Как ты думаешь, в чем дело?

— Дело в Агнессе… или я очень ошибаюсь.

Я уже выходил, но тут Джоанна крикнула мне вслед:

— Подожди, я сейчас встану и отвезу тебя.

— Не надо. Поеду сам.

— Ты ведь не можешь вести машину.

— Могу.

И я повел. Было больно, но не очень. На то, чтобы умыться, побриться, одеться, сесть в машину и доехать до Симминггонов, у меня ушло всего полчаса. Совсем неплохо!

Меган, очевидно, ждала меня, она сразу выбежала мне навстречу. Ее личико было бледно и подергивалось, пальцы судорожно вцепились в мой локоть.

— Вы приехали… приехали!

— Успокойся, чудачка… Ну да, приехал. В чем дело?

Ее начала бить дрожь. Я обнял ее за плечи.

— Я ее… нашла.

— Агнессу? Где?

Она задрожала еще сильней.

— Под лестницей. В стенном шкафу. Где удочки, клюшки и мелочь всякая… Ну, сами знаете…

Я кивнул. Да, обычный стенной шкаф.

Меган продолжала:

— Открыла, а она там. Скрюченная… И холодная. Ужасно холодная… Мертвая, понимаете?

— А почему ты туда заглянула? — спросил я.

— Не знаю… Когда вы вчера вечером позвонили, мы все стали гадать, куда подевалась Агнесса. Ждем-ждем, а ее все нет. Ну, легли спать. Я плохо спала и проснулась очень рано. Все еще спали, кроме кухарки Розы. Она была очень зла на Агнессу, что та не вернулась. Сказала, что и там, где она прежде работала, одна девушка такой же фортель выкинула. Я села завтракать — молоком и хлебом с маслом. И вдруг входит Роза сама не своя и говорит, что все платья Агнессы, оказывается, тут, ну те, которые она обычно надевает в свой выходной день. Я подумала, а что, если… она никуда не выходила… Стала искать, открыла в том числе и шкаф под лестницей, а она там…

— В полицию позвонили?

— Да, они уже здесь. Мой отчим сразу позвонил. А я… я просто больше не могла… и позвонила вам… Ничего, что я вам позвонила?

— Ничего, — сказал я и внимательно на нее посмотрел.

— А тебе хоть дали бренди, или кофе, или чаю после… твоей находки?

Меган молча мотнула головой.

Я мысленно проклял бестолковых слуг. Сам Симмингтон, этот надутый болван, сразу кинулся звонить в полицию. Ни Элси Холланд, ни кухарка и не подумали о том, что испытала бедная девочка, увидев свою зловещую находку. Это при ее-то впечатлительности…

— Марш на кухню, горюшко мое, — сказал я.

Мы обошли дом и с заднего крыльца вошли на кухню. Кухарка Роза, пышнотелая сорокалетняя женщина, сидела у огня и пила крепкий чай. Она встретила нас целым потоком слов и при этом держалась за сердце.

— Ох, ну прямо сама не своя, — причитала кухарка, — сердце так и колотится.

Еще бы, ведь на месте Агнессы могла оказаться она сама, да и любой другой. Их всех могли укокошить прямо в постели, да-да.

— Налейте мисс Меган большую чашку чаю, и чтобы крепкий был, как у вас, — распорядился я. — Она такое пережила… нашла труп.

При упоминании о трупе Роза снова зашлась, но я строгим взглядом остановил ее, и она послушно принялась наливать чай — темный, как чернила.

— Пейте, моя юная леди, — сказал я Меган. — Роза, а не найдется ли у вас немного бренди?

Роза неуверенно сообщила, что вроде бы чуток оставалось — когда пекли рождественский пудинг.

— Сойдет, — сказал я и плеснул немного в чашку Меган. По взгляду Розы я понял, что подбросил ей отличную идею.

Меган я велел остаться здесь, с Розой.

— Ведь я могу поручить вам мисс Меган? — спросил я, и польщенная Роза с жаром воскликнула:

— О конечно, сэр!