Царь Димитрий. Загадки и тайны Смутного времени

Баста пошёл на хитрость. Он бросил на приступ укреплённых высот пеших германских стрелков-наёмников. Те наступали рассыпным строем, и огонь валашских орудий не нанёс им серьёзного урона. Германцы завязали перестрелку с валашскими и секейскими стрелками, но получили отпор и начали отступление. Этим они вынудили валахов расстроить боевые порядки своих войск. Валашский господарь, не успев оценить обстановку, призвал свои войска «гнаться за трусливыми псами» и вывел их с оборонительных позиций. Латная хорватская кавалерия двинулась в наступление. В ходе наступательного порыва валашское войско напоролось на небольшой «гуляй-город», построенный запорожцами из сцепленных возов и телег. Издавна основой тактики запорожцев являлся укрепленный лагерь (табор), создававшийся из скованных между собой цепями возов. Они устанавливались в несколько рядов

[48], замкнутым в плане прямоугольником, внутри которого размещалась стрелки, орудия и конница

. (Лишь на флангах в линии возов были оставлены два небольших прохода).

Лавина наступавших не смогла захватить «гуляй-города» и разделилась на части. Пыль и пороховой дым, лишь иногда разносимые ветром, застилали место битвы. Хорошо разглядеть противника стало возможно только в непосредственной близости. Первоначально по «гуляй-городу» ударили латные конные хорваты. Запорожцы отбили их нападение с возов губительным огнём мушкетов и ружей.

В боях против панцирной кавалерии казаки применяли старую тактику: первые ряды пехоты принимали удар противника на длинные пики, порой укрепив их основания, в то время, когда задние ряды вели по коннице непрерывный перекатный огонь из ружей. При этом одни шеренги стреляли, а другие перезаряжали оружие. В отдельных местах хорватские латники и рейтары спешились и смогли вскарабкаться на возы. Но здесь казаки «посадили» их на пики и посекли саблями. Обороняя своё укрепление, запорожцы дрались как львы. Герасим Евангелик, стоя на одном из возов руководил обороной «гуляй-городка», громогласно отдавая приказы, которые исполнялись беспрекословно и мгновенно. Близ него, так же на возу, в монашеской сряде стоял Повадин, который в левой руке держал икону Спасителя, а в правой – Православный Крест. Он звучно пел молитвы и призывал казаков постоять за веру и правду. Пули роями свистели вокруг монаха и куренного атамана, но те, не сморгнув и не дрогнув ни одним мускулом, исполняли свой долг. Казаки одобрительно кивали и ободряли друг друга, указывая на атамана и монаха.

Пороховой дым и гарь накатывают на ряды конницы. Лошади тревожно ржут, фыркают, бьют копытами. Иваницкий и Отрепьев в сёдлах – среди конных казаков внутри каре под хоругвью Михаила Вишневецкого. Под Иваницким его тёмно-синяя в яблоках красавица-лошадь. На нём железный пластинчатый доспех, закрывающий руки до локтя. Шелом-шишак защищает голову. Отрепьев поддел под казачью епанчу добротную кольчугу, а за спиной – кольчужный капюшон. На голове красуется мохнатая овчинная папаха. Отрепьев в оба глаза следит за Иваницким. Он несколько раз удерживал юношу за рукав десницы, а тот нет-нет, да и вытягивал саблю из ножен и трогал шпорами лошадиные бока. Но ошая рука юноши крепко натягивает поводья. Григорий видит, как ланиты его время от времени наливаются румянцем, а то и краснеют. Добрый знак

– Иваницкий явно из числа людей не робкого десятка…

На запорожцев обрушили свой удар стрелки-секеи. Казаки отвечали метким огнём мушкетов и пищалей. В порохом дыму и гари началась затяжная перестрелка. Наконец по приказу Евангелика казаки зарядили свои фальконеты и ударили по секеям «дробом»[49]. Ряды валашских стрелков поколебались. Наступление противника ослабело. Этим положением и воспользовался Баста. Запели боевые рога – то был знак, что Баста бросил в бой тяжёлую польскую кавалерию, нанося удар по правому плечу валашских войск. Как раз в этот момент Повадин и запел: «Да, воскреснет Бог, и расточатся врази Его…»