Царь и схимник

– Стоять! – скомандовал еще раз охранник. – Я тебе говорил, что нечего шляться возле нашего дома! – обратился он к Давиду. – Но своей находкой вы нам помогли, поэтому живите пока. А телку твою я с собой заберу… – возможно, разбойник еще хотел что-то сказать, но не успел.

Сзади ему в спину ударил мощный водяной поток, вырвавшейся на волю. Свирепая водяная стихия сметала все на своем пути. Давида с Вадимом Михайловым поток отбросил чуть в сторону, а разбойника, не отпускающего Вилену, пронесло мимо куда-то в темноту.

– Бу – си-и-ин-ка! – заорал что было силы Давид. – Бу-си-и-ин-ка!

– Тихо ты! – прикрикнул на него Вадим. – Своей девушке ты никаким воплем не поможешь. Нам надо сначала выбраться отсюда, – тут только Давид почувствовал, что Михайлов успел схватить его за шиворот и удерживал от бешеного потока воды. – Давай поднимемся в нишу, – скомандовал Вадим.

Под потолком тоннеля в этом месте виднелась черная дыра. В нее-то чуть ли не силком Михайлов затащил Давида, бросил на пол и уселся сам. Давид тоже сел и осветил своим фонарем убежище, спасшее их от водяного потока. Здесь в незапамятные времена тоже был туннель, но чьи-то заботливые руки заложили проход аккуратно подогнанным кирпичом. Наверное, с той стороны даже нанесли штукатурку на новую стену, чтобы скрыть вход в подземелье.

Михайлов тоже осмотрел стену и заворчал:

– Попали мы с тобой, Давид, как куры в щи.

– Кур в ощип, – автоматически поправил его парень.

– Не все ли равно? – продолжал ворчать Вадим. – Все наши инструменты унесло это половодье, так что продолбить стену нечем.

– Может быть, вода скоро спадет? – предположил Давид.

– Ага, – ядовито усмехнулся хозяин подземки. – А мы будем ждать у моря погоды. Такие прорывы, чтобы ты знал, бывают не слишком часто. Сейчас затоплен, скорее всего, весь район. Вода идет под давлением, значит, прорыв серьезный. Но это и хорошо. На такие аварии вызывают МЧС быстрого реагирования. Только все равно вода не спадет дней двадцать-тридцать, а то и больше. За это время мы просто задохнемся здесь, даже противогазы не помогут.

– У меня уже нет противогаза, – сконфуженно признался Давид.

– Тем более, – отметил Вадим. – Значит, нам нужно постараться разобрать заложенный проход с этой стороны. Нож ты еще не потерял?

Давид пошарил по поясу и обнажил финку, у которой на одной стороне имелись зубья пилы.

– Вот и хорошо, – обрадовался Михайлов. – Давай поддевать каждый кирпич с разных сторон. Труднее всего будет вытащить первый, а там… в общем, давай работать. Не получается только у того, кто ничего не делает.

Глава 9

Стоит ли говорить, что Федор Кузьмич применил все с детства заученные врачебные навыки, чтобы привести Государя в надлежащий вид. Игумен Агафангел несколько раз пытался прорваться в келью, где колдовал над царским здоровьем его камергер, но тот всякий раз вежливо оттеснял настоятеля в коридор и обещал, что император с часу на час придет в себя и конечно же уделит время хозяину монастыря.

Архимандрит Агафангел на время успокоился и решил потерпеть.

Терпеть ему пришлось до следующего дня, когда в храме Святого Георгия совершалась утренняя литургия. Император вместе с Федором Кузьмичом явились на богослужение, и Александр Благословенный попросил настоятеля исповедовать его перед отбытием из монастыря.

Постоянных насельников на службе было немного, но даже в меньшинстве монахи сумели так отрепетировать церковное песнопение, что любая профессиональная капелла позавидовала бы этим отшельникам. Вероятно, каждый из них представлял, будто поет в последний раз. Особенно проникновенно у них получился ирмос «Иже херувимы». Государь, слушая монашеское пение, даже прослезился. Сам он не знал наизусть устава богослужения, но даже ему что-то показалось странным. И когда он после евхаристии был приглашен на исповедь, то первым делом решил узнать у настоятеля, в чем суть странности?

Услышав такой вопрос, игумен улыбнулся и попытался успокоить императора:

– Ничего особенного, Ваше Величество. Просто я, как настоятель этой обители, считаю, что отходить от веками проверенного канона не следует. Введенные в церковный обряд патриархом Никоном в 1666 году новшества не совсем соответствуют истине.

– Вам известно, что есть истина?! – удивился Александр.

– Истина – это всегда то, чего нельзя утаить, – пояснил пастырь. – Такого же мнения и пророк Серафим Саровский.

– Да, я был у него не так давно.

– Вот как? – удивился архимандрит. – Тогда вы, может быть, заметили у старца лестовку? – игумен показал императору висевшие у него на левой руке необыкновенные четки.

Кожаный ремешок сплетенной в круг лестовки состоял из множества бусинок, но заканчивалась она двумя кожаными треугольниками с вкрапленными в них полудрагоценными камешками, расположенными один над другим. Причем оба треугольника были с оборотом.

– О да, именно так, – подтвердил Государь. – Лестовку Серафим Саровский всегда носит с собой.