Царь с Востока

Кабинки находились на небольшом возвышении по две стороны от заставленного лавками и столами общего зала. Карпинский сразу же отметил, что по виду это обычное кафе русской кухни, что называется, под старину, из той, прежней жизни. Такой далёкой и почти забытой.

Вскоре к друзьям подошёл другой молодой человек, по виду тунгус, принёс и подал обоим шикарно выделанное кожей меню.

- Посмотрите меню или сразу закажете?

От этих слов Пётр аж вздрогнул, а увидев на сделанном под народный колорит местных народов одеянии официанта бейджик с именем "Ваня", переглянулся с Кабаржицким и оба они непроизвольно хохотнули:

- Ясно почему Ломов так в гору пошёл! На ностальгии, гад такой, играл!

Заказав себе по "Столичному" салату, жаркому из оленины с луком, квашенной капусты, солёных грибов, кувшин ягодного морса и пол-литра дорогущей "Женьшеневой", товарищи откинулись на спинки кресел и принялись оглядывать общий зал. Публика была самой разнообразной - от купчин с Руси и ангарских торговых агентов до енисейских дьяков и офицеров. Сидели на скамьях и группки промысловиков, даже вполне цивильные парочки присутствовали.

Когда ангарцы принялись за жаркое, в зале вдруг приветственно зашумели, захлопали. Раздался даже продолжительный озорной свист.

- О, кажись тот певец появился, вологодский! - усмехнулся Кабаржицкий, увидев как сцену в дальнем углу зала заняли несколько человек, а стоявший посредь площадки стул занял светловолосый парень, положивший гусли себе на колени.

- Приветствуем Антипа! - послышался голос одноглазого метрдотеля, как определил его Пётр. - Прямиком с вологодских земель в наши сибирские украйны! Встречайте!

Объявление потонуло в овациях, снова раздался молодецкий свист, тут же поддержанный звонкими разноголосыми рожками. Антип наигрывал себе на гуслях, ловко перебирая пальцами. Он сгорбился над инструментом, казалось, отрешившись от происходившего вокруг. В какой-то момент он распрямился и вдруг раздался голос певца, чистый и сильный.

- Не соврал, душевно поёт, - восхищённо проговорил Кабаржицкий.

Начавши с серьёзных былин про древние времена и мифических героев да продолжив их военными песнями про события недавние вроде побития турок под Яссами и взятия Хотина, исполнитель, по мере угощения его хмельным, в итоге скатился в кабацкие матерные песенки. Но и этот репертуар, к слову сказать, исполнялся с огоньком и задором. Слушатели, растащив столы, с огромнейшим удовольствием пускались в пляс и подпевали нестройными голосами.

- Вот он, настоящий кутёж! - подмигнул товарищу раскрасневшийся Владимир. - Ты смотри, чего выделывают!

- Пора бы нам честь знать, завтра потемну тронемся! - повысив голос, дабы перекричать стоявший гомон, сообщил товарищу Карпинский. - Чайку?

Когда ангарцы насытились, допив зелёный чай с неплохим вишнёвым пирогом, Пётр глазами поискал официанта. Тот, зорко следивший за желаниями гостей, моментально оказался рядом.

- Ваня! Рассчитай нас!

Парень без запинки протараторил Петру на ухо:

- Жаркое по десяти копеек, а салаты так же да соленья две копейки, так же и пирог, морс копейку, чай о шести копеек, итого пятьдесят копеек и ещё одну! Да водка девяносто копеек! А всего рубль да сорок копеек и ещё одну! А коли добрые, то и Ванятке копеечку накиньте!

- Как тут не накинуть, ишь как считает! - захохотал Кабаржицкий. - Держи рубль с полтиной!

***

Ночью Карпинского разбудил требовательный стук.

- Пётр Лексеич! Это Никита Метельский! Радиограмма пришла с Енисейска! - из-за массивной двери раздался голос начальник охраны каравана. - Открой!

С трудом поднявшись с кровати, Карпинский, чертыхаясь, на ощупь откинул засов и открыл дверь. Тут же пришлось зажмуриться от света фонаря, принесённого полуночными гостями.

- Майор Лотман, начальник гарнизона Новоангарска! - чётким голосом принялся докладывать молодой офицер, явившийся вместе с Никитой. - Только что получена радиограмма для вас от Русакова из Енисейска. Дословно: я рад, что вы решились приехать. Оставайтесь в Новоангарске. Навещу вас завтра в ночь.

- Вот как, - нахмурился Пётр. - Занятно.

- Будут ли какие указания? - бесстрастно осведомился Лотман.

Карпинский покачал головой. Майор козырнул и направился к соседней двери - будить Кабаржицкого.

- Оставьте, майор! Я сам утром с ним поговорю. Спасибо!

"Ну вот, теперь не уснуть" - подумал Карпинский, однако, едва он забрался под тёплое одеяло, в сей же миг снова провалился в глубокий и спокойный сон. Наутро, разбудив товарища, он сообщил ему о ночном известии. Владимир остался очень недоволен действиями енисейца, сходу подобрав ему несколько эпитетов. Ему не хотелось менять планы по предложению противной стороны.