Царь с Востока

Походив по комнате из угла в угол, Кабаржицкий выглянул в коридор и потребовал тёплой воды. Не прошло и пяти минут, как в дверь постучали, вошёл мальчик с тазом в котором стоял кувшин с тёплой водой. Паренёк поискал глазами куда бы поставить свою ношу и вопросительно посмотрел на Карпинского, который тут же подставил табурет. После чего мальчик вынес ночной горшок и закрыл за собой дверь, не забыв по пути сцапать предложенные Владимиром полкопейки.

Наскоро умывшись с помощью друга, Кабаржицкий хмуро пробурчал:

- Пойдём до трактира, а то жрать охота.

Взявши с собою почти всю свою команду - шестерых возниц и четвёрку стрелков, ангарцы ввалились в трактир. Заведение в сей ранний час было пустовало, лишь пара столов была занята. Заказали молочной каши, варёных яиц, пирогов и чаю. Владимир попросил ещё яичницу и, сев напротив Карпинского, продолжил гундеть:

- Вот подлец, ведь опять удивил! Инициативу держит, ты смотри, - ворчал Кабаржицкий, недовольно качая головой. - Напыщенный индюк!

- Да что ты завёлся? - усмехнулся Пётр. - Может, ему это и надо - вывести нас из равновесия?

Владимир молча кивнул и махнув рукой, принявшись за принесённую глазунью.

Игнатий Янович не обманул. Его возок, с двуглавым орлом на дверце, поздно вечером вкатился в гостеприимно распахнутые для енисейца ворота комплекса. Едва возок проехал, створки ворот тут же были захлопнуты охраной "Стрелки". Русакова встречал Илья Ломов, лично проводив того в потайную комнату над трактиром. Чуть позже Илья Валерьевич, в компании Метельского, зашёл и за Карпинским. Пётр, ожидаючи новостей, тем временем, перекидывался в картишки с Владимиром, пряча своё волнение за игровым процессом.

- Наконец-то! - буркнул Кабаржицикий, принявшись собирать приготовленные папки с документами в свой саквояж, укладывая их в нужном порядке.

Пётр ещё раз оглядел и свой чемоданчик - печати, писчие принадлежности. Всё в порядке.

- Веди, Илья Валерьевич, в свои тайные апартаменты, - улыбнулся ангарец.

Когда, по прибытию на место, Илья, остановился посреди длинного коридора, скудно освещаемого через небольшие оконца и сделал предупреждающий жест, Карпинский с интересом стал наблюдать - что же такого он нажмёт, дабы открылась невидимая глазу дверь? Оказалось всё проще - Ломов постучал в стену меж резных колонн и та подалась назад, послышалось негромкое кряхтенье. Никаких хитроумных механизмов. Вон и Владимир лишь усмехнулся, переглянувшись с товарищем.

- Прошу вас! Гости из Енисейска уже там, - Илья приглашая ангарцев внутрь, сам оставался в коридоре. - Оставляю вас и искренне желаю вам успеха!

Друзья прошли из полутёмного коридора в переговорную, ярко освещённую несколькими светильниками, свисавшими с балок под потолком. Находившиеся там трое енисейцев тут же встали из-за стола, дабы приветствовать вошедших.

- Пётр Алексеевич! - Русаков, радушно улыбаясь, протягивал Карпинскому руку для рукопожатия. - Не скрою, очень рад снова видеть вас! Обойдёмся без средневековых церемоний, рассаживаемся, - подмигнул Игнат, сделав приглашающий жест.

Массивный стол из лиственницы, задрапированный зелёным сукном, занимал едва ли не четверть помещения переговорной комнаты. Два ряда таких же крепких, добротно сделанных стульев с мягкой обивкой и резными элементами стояли по две стороны от него. В углу комнаты находились два дивана, стоящие напротив друг друга и изящной работы столик меж ними. Окна закрывали тяжёлые портьеры, так, что с улицы невозможно было увидать свет в помещении. На выбеленных стенах висело несколько картин с сибирскими пейзажами. Завершал интерьер комнаты стоящий у окна сервант всё той же изящной резной работы.

Обменявшись дежурными фразами, присутствующие наконец расселись.

- Пётр Алексеевич, дорогой, - заговорил Русаков, раскрывая перед собой папку с документами. - Я должен начать с главного вопроса. Одобрил ли ваш Совет предложение императора? Готовы ли вы подписать договор?

Игнат внимательно, не мигая, смотрел на Карпинского.

- Совет долго спорил, - как бы нехотя проговорил ангарец, - далеко не всем понравилось главное условие Владимира Романова.

- Что же, это вполне обоснованно. Я понимаю ваше затруднение. И всё же, - Русаков сложил руки перед собой, - каков будет ваш ответ?

- Уния, - глухо ответил Пётр.

Взгляд Игнатия сделался колючим, глаза сузились и уставились на ангарца, словно буравя его. Так продолжалось несколько секунд. Потом енисеец откинулся на спинку стула и проговорил:

- Уния... - повторил он дважды, будто пробуя слово на вкус.

Молчание повисло в комнате. Карпинский ожидал реакции Русакова и вскоре она последовала. Игнат снова улыбнулся, отложил папку в сторону и наклонился к столу, не отводя взгляда от собеседника.

- Постарайтесь объяснить мне, дорогой друг, что вы вкладываете в понятие унии? - бесстрастно проговорил енисеец, чеканя каждое слово.

- Будьте любезны, Игнатий Янович, - натянув в ответ улыбку, Карпинский передал собеседнику бумагу, которую Кабаржицкий держал наготове уже несколько минут. - Извольте ознакомиться со статьями унии.