Царская тень

Солдаты собираются в тесные группы. Madama полковника и ее служанка уходят в себя, стоят, одинаково сложив руки на груди. Ни одна из них не может заставить себя посмотреть на девушку. А девушка теперь не может оторвать от них взгляд. Она смотрит на двух женщин, ее дрожь становится все более заметной, когда ее рот открывается, чтобы слепить слово, которое она не в силах произнести.

Полковник, держа руку на кобуре пистолета, подходит к Этторе. Наварра, начинает он. На прошлой неделе наша часть в Коссейе была почти полностью уничтожена в результате нападения. Мы знаем, что бунтовщики Кидане прячутся в этих холмах. Мы знаем, что часть из них — женщины. Делай снимок, soldato.

Девушка покачивается, ее лицо поднято к небу, шрам на ее ключице поднимается с каждым ее глубоким, дыбящим вздохом.

Скажи ей, чтобы сидела спокойно, говорит полковник. Ты что — не итальянец? Он поворачивается к Фифи. Имейте в виду, вы оба, если это будет продолжаться, ей же будет хуже.

Фифи выпрямляется, она взволнована, ей неловко, она разглаживает юбку своего длинного платья, потом постукивает свою служанку по плечу и подталкивает в спину, чтобы распрямилась. Они берутся за руки и обе смотрят на Этторе с явным отвращением на лицах.

Наварра, делай свою работу.

Вот что видит Этторе, глядя на девушку: он видит умирание, которое происходит в живом теле. Он видит сползание в небытие, которое происходит, когда мы все еще способны на движение. Хирут не может перестать моргать и произносить беззвучное слово. Она покачивается и клонится к земле. Одна ее рука медленно поднимается, показывает на Фифи, потом тяжело падает вниз. Она повержена.

Ragazza, ti prego[97]

, стой спокойно, подними голову. Этторе поднимает собственный подбородок. Чувство, похожее на боль, поселяется в его груди. Он протягивает руку к девушке, но та не смотрит на него, и он впервые думает, достоин ли ее. Этторе поднимает камеру к глазам, и ему становится легче. В видоискателе она — маленькая одинокая фигурка не в фокусе, но он наводит на резкость и собирает ее воедино.

Ascaro, полковник показывает на Ибрагима, который стоит с другими ascari в нескольких шагах. Скажи ей, что случается с теми, кто не подчиняется. Расскажи ей, если хочешь, чему я тебя научил.

Ясное утреннее небо проливает бледный свет на Ибрагима, когда он подходит к ограде, устрашающий и великолепный в своей форме. Он медлит. Его губы сжаты не так сурово, как всегда. Он что-то шепчет ей так тихо, что издаваемые им звуки не громче дыхания.

Улыбка играет на губах Фучелли. В Ливии было полегче, правда?

Непокорность Хирут исчезает. Она встает на ноги, сцепляет руки за спиной, упирается ногой в стену. Она смотрит на Этторе глазами, полными ненависти. Она хочет запустить себя с этого места, думает он, хочет стать пулей, чтобы, крутясь, прилететь к нему, ударить его в грудь.

Он делает снимок, прокручивает пленку. Готовит камеру к новому кадру. Она не двигается, и он делает еще один снимок. Потом он ждет, а Ибрагим бормочет что-то неслышно. И у него за спиной из земли поднимается сплошная толстая стена тишины, такая непроницаемая, что солнце не может светить, и он на скале над пропастью, смотрит вниз в бездонную даль. Она по-прежнему не двигается, и он делает еще одну фотографию, точь-в-точь как предыдущая, а потом еще и еще. Потом он останавливается, не зная, что делать дальше, в нем постепенно нарастает паника.

Карло, это бессмысленно, говорит Фифи. Она цепляется за свою служанку, прижимает ее руку к своей груди.

Заткни пасть, говорит Фучелли. Он кладет руку на пояс, постукивает пальцами по пряжке, а его голова тем временем опускается, дыхание становится неровным. Он словно накручивает себя внутри, загнанное в угол животное, готовое драться до смерти, прыгнуть и атаковать девушку.

И тогда Фифи становится перед ним и кричит: Хирут! Она стоит с прямой спиной, высокая, а когда Хирут смотрит на нее, Фифи отдает ей честь, у нее выправка эфиопского солдата.

Soldati ахают. Ascari подаются вперед. Фучелли без перерыва моргает. Девушка поднимает подбородок. Она роняет руки по бокам. Она смаргивает всякое выражение со своих глаз, и они смотрят пустым, темным и холодным взглядом. Она становится прямо и отходит от стены. Она соединяет ноги. Поднимает руку ко лбу одним живым, изящным движением. Она становится по стойке смирно — солдат.

Полковник Фучелли проходит мимо Ибрагима в ворота. Он отталкивает в сторону Этторе. Он отшвыривает Хирут от стены, обходит ее по кругу, пока наконец не нависает над ней, глядя прямо ей в лицо.

Хирут смотрит мимо него, словно он невидим, словно он не имеет значения.

Они стоят так настолько долго, что Этторе приближается и фотографирует Хирут. Он опускается на колени, направляет объектив на ее пыльные ноги и стройные щиколотки. Потом он встает, ловит в кадр ее шею с переходом в позвоночник, красивую голову, которая отказывается кланяться. Он фотографирует ее лицо, щелкает еще раз, и еще, и еще.